- Здорово, мамаш! - мать плюхнулась на диван рядом со мной и поцеловала так, как целуют любовницу, а не так, как мать сына или наоборот.
- Да иди ты, - отмахнулся я, у нее изо рта отчетливо пахло спермой, уж не знаю, ее собственной или чужой.
- И что сказал старый доктор Шервин? - ухмыльнувшись, она откинулась назад и принялась поглаживать член сквозь джинсы. - Слушай, а он использовал такое маленькое зеркальце? Мне всегда нравилось, что он может так глубоко заглянуть в меня. Помню, пришла я как-то к нему на прием рано утром, не подмывшись, как следует, сам понимаешь, что доктор там увидел.
- Ты беременна, - сказал я ей без обиняков. - Это проклятое тело, что ты мне оставила, собирается произвести на свет сраного детеныша.
- Что? - у нее глаза на лоб полезли, и впервые я увидел ее забеспокоившейся. - Он уверен?
- Не знаю, и я не собираюсь повторно проверяться. Ма, если мы не поменяемся, то я закончу тем, что стану матерью собственного брата или сестры. Но я не могу.
- Похоже, у тебя не слишком богатый выбор, - она пожала плечами и потрогала мой живот.
- Мам, пожалуйста. Прости меня за все, что я говорил тебе, за все, что сделал. Если ты хоть немного любишь меня, верни все обратно, - не выдержав напряжения последних дней, я расплакался, проклиная ее тело. - Я лучше вернусь в свое изуродованное тело, лучше окажусь среди людей, считающих меня пидором, чем пройду через это.
- А ты ведь здорово испуган, верно? - осведомилась она.
- Да, - так странно было возвращаться к обычному разговору, я просто не знал, что еще сказать. - Пожалуйста, прекрати этот ужас.
- Карл, я не имею никакого отношения к этим странным изменениям. Когда это случилось, я была так же шокирована и беспомощна, как и ты, - она нежно взяла меня за руку. - Я сожалею, что так произошло, но мне пришлось полюбить твое тело. Конечно, я скучаю по старому доброму супружескому сексу, но и сейчас мне совсем неплохо. - Она говорила абсолютно искренно. - Тебе придется смириться с тем, что произошло, это еще не конец жизни.
- Но я НЕ хочу твоего ребенка! - запротестовал я. - Это нечестно.
- Карл, милый, - это не мой ребенок, - мать улыбнулась и напомнила мне. - Через несколько дней после перемены у тебя случились месячные, а потом еще одни. Нет, дорогой - это твой ребенок.
Я не знал, что и думать. Последние несколько дней я проклинал мать, взвалившую на меня это бремя, но она тут не причем. Я не хотел трахаться с отцом, но трахался. Так что все последствия - моя вина.
- Что же мне делать?
- Не беспокойся, я буду рядом и помогу тебе. А, кроме того, можешь рассчитывать на своего отца.
Она действительно была счастлива. Она радовалась не моему горю или свершившейся материнской мести - она радовалась за меня. Абсолютно запутавшись, я прошептал:
- Я... я еще ему ничего не сказал.
- Понимаю, но тебе придется.
- Мамочка...
Крепко обняв меня, она положила мою голову себе на плечо и мягко покачала.
- Поплачь, - ласково сказала она. - Не стесняйся.
Мы сидели так довольно долго, и никто из нас не проронил ни словечка. Уже давно мы так не проявляли свои чувства. Наконец, мама выдавила из себя:
- Мне... мне тоже очень. Я никогда не хотела, на самом деле, как-то задеть тебя.
Не смотря на то, что думал я сейчас только о своих проблемах, было видно, что она говорит правду. Тем тяжелее мне было рассказать ей о своих планах на будущее:
- Мама, извини, если это как-то заденет тебя, но я могу остаться с отцом. Боль, стыд, чувство вины - для меня одного это слишком много.
Вынужденный признать тот факт, что я застрял в ее жизни, мне пришлось сделать не легкий выбор. Коли это теперь моя жизнь, то жить я буду так, как лучше для меня.
- Милый, ты просто расстроен, - ее голос звучал так, как голос матери, по которой я так скучал, но говорила она вовсе не то, что мне хотелось от нее услышать. - Ты не можешь справиться с ребенком в одиночку. Отец НУЖЕН тебе.
- Мам, он мне не нужен, - черт, что с ней такое?
Не думал, что придется раскрывать свою тайну, но другого выхода, похоже, нет. Встав с дивана, я принялся расхаживать по комнате туда-сюда.
- У меня есть... есть другой человек. Человек, которого, по моему, я люблю, тот, с которым я смогу остаться. Он не только поддержит меня, но и даст мне то, в чем я нуждаюсь. Даст мне то, чего не может дать отец.
- Нет, ты не можешь так поступить, - она явно разозлилась. - Я не собираюсь позволить тебе разрушить то, что мы с твоим отцом создали.
- И что же вы такое СОЗДАЛИ? - поинтересовался я, и, прежде чем она смогла ответить, выдал. - Это Шарлин, мам.
Взгляд матери представлял смесь злости и отвращения.
- Мы уже почти два месяца с ней любовницы, и считаем, что нам нужно жить вместе.
Нервничая, я попытался как можно лучше объяснить все матери, но она даже не думала слушать меня.
- Сволочь! - мать соскочила с дивана, и сильная пощечина швырнула меня на мол. - Как же ты посмел. Я готова забыть твое видео с той проблядью, но это уже чересчур. Это не какой-нибудь там эксперимент в первый день.
- Мам, я люблю ее, - снова слезы потекли у меня из глаз, как она может злиться на меня за это, хотя в моем теле приобрела солидный гомосексуальный опыт, тут-то я все понял. - Да, Шар была права.
- Не произноси ее имени больше в моем доме. Эта ебанная лесбиянка больше мне не подруга! - нависнув надо мной, она рявкнула. - Я запрещаю тебе видеться с ней. Ты ОСТАНЕШЬСЯ со своим отцом, и он воспитает ТВОЕГО ребенка.
- Нет, мам. Я не сделаю этого. Как же ты не понимаешь? Я просто не могу!
- Так, так, - прорычала она, поднимая меня с пола и забрасывая себе на плечо. - Сейчас я подправлю твою сексуальную ориентацию раз и навсегда.
Я сопротивлялся изо всех сил - щипался, кусался, лягался. Бесполезно, мое старое тело было сильнее нового.
Она направилась в мою - теперь уже ее - спальню, и ногой открыла дверь. В ту минуту, когда она бросила меня на кровать, я перевернулся и попытался сбежать из комнаты.
- Ну, уж нет! - взвизгнула мать и легко перехватила меня в дверях.
Приложив меня головой об косяк, она вопила:
- Ты не уйдешь отсюда, пока я не сделаю с тобой то, что ДОЛЖНА была сделать с твоей сестрой!
Она снова ударила меня о косяк, не вырубив окончательно, но сломив волю к сопротивлению. Оттащив меня обратно на постель, мать разорвала на мне одежду и привязала руки чулками к изголовью.
- М-мам, пожалуйста, не надо, - несмотря на раскалывающуюся от боли голову я попытался уговорить ее. - Мы... мы можем что-нибудь придумать.
- О да, что-нибудь мы обязательно придумаем. Мы придумаем, как выкинуть из твоей милой головки все эти грязные лесбийские извращенные мыслишки.
Она раздевалась, а на губах у нее блуждала безумная улыбка.
- Отец был слишком нежен с тобой, слишком мягок. Пришло время научить тебя, что на самом деле любят мужчины.
Мать на самом деле собиралась сделать это. Находясь в моем теле, она хотела изнасиловать меня.
- Нет, пожалуйста! - истерически завопил я. - Не надо! Ты сейчас просто разозлилась! Мам, ты же не...
Запихнув мне в рот свой грязный носок, она прикрикнула:
- Урок первый - ЛЕЖАТЬ ТИХО!
Вытащив из-за постели скотч, мать закрепила кляп. На ее (моем) теле заметил две татуировки. На правом бицепсе - "беру в рот", на левом - "даю в жопу". Ей было недостаточно разрушить мою жизнь, она решила рассказать о своих извращениях всему миру.
Удостоверившись, что я крепко связан, она уселась мне на живот. С безумным блеском в глазах, мать стала ласкать член.
- Ну, как, он тебе нравится? А?
Я окаменел. Она не шутила, когда говорила о пирсинге члена. Сквозь головку проходил длинный металлический штырь, закругленные концы которого торчали с двух сторон. Это выглядело не только гротескно, но и чертовски болезненно.
Сдавив мои сиськи, она плюнула себе на руку и размазала слюну по стволу.
- У Эла такой же штырь, только на языке. И теперь всякий раз, когда он отсасывает у меня, то наши украшеньица исполняют маленький сексуальный танец.
Все еще скалясь, сильным движением бедер, она загнала хуй в ложбину между грудей и стала меня трахать.
Хотя ее руки и грубо мяли мне сиськи, а металл холодил кожу, но я не мог отрицать того, что постепенно завожусь. Как бы мне не было страшно и противно, но явная извращенность ситуация возбуждала меня. Я вовсе этого не хотел, но именно так все и было.
- Видишь, видишь! - триумфально расхохоталась она. - У тебя соски как камень. Да ты, мамуля, кайф ловишь!
Сделав еще несколько толчков, она отпустила сиськи, и сползла вниз.
- Готова к ебле, а? Готова принять в эту беременную письку свой бывший хуй? - потершись проколотой залупой о клитор, мать простонала. - Может быть, это извращение, может быть - инцест, но, блядь, как мне этого хочется!
И вогнала в меня мой собственный член; металлический стержень царапал стенки влагалища. Это было даже хуже, чем с отцом. К несчастью, в ту же минуту, что я вспомнил о нем, странное возбуждение, охватившее меня, исчезло. Полный отвращения к самому себе, я только и мог, что наблюдать, как мать дрючит меня. По сути дела, получалось, что я сам себя насилую.
- Не думаю, что отец с тобой счастлив, - издевалась она. - Слишком уж у тебя узкая дырка. Мужики любят, когда она мяконькая, хлюпающая и очень, очень широкая. Если ты собираешься стать женщиной, то и пизда тебе нужна соответствующая!
Одной рукой она щипала и крутила мне соски, а другую сунула в ящик стоящего рядом с кроватью туалетного столика.
- Посмотри, что у меня есть, - мать, злобно улыбаясь, хлестнула меня по лицу двумя дилдо из тех, что я прикупил в первый день жизни в женском теле.
Увидев мой испуганный взгляд, она расхохоталась:
-Что, думал избавился от них? Я вытащила их из мусора, а с ними еще парочку чудесных вещичек.
Не переставая смеяться, она положила мне между сисек батплаги, а на лицо - "шарики удовольствия".
Я завопил сквозь свой импровизированный кляп и завертелся как уж на сковородке, однако сбросить мать так и не смог. Отец измучил меня этими штуками, но он-то, по крайней мере, хотел сделать мне хорошо. А мать же намеренно хотела сделать мне больно.
- Что такое? - спросила она. - Хочешь все сразу. Ах, ты, поблядушка ненасытная.
Вытащив из меня член, она широко раздвинула мне ноги своими коленями.
- Помнится, твоей суке-продавщице это очень нравилось, - напомнила она мне.
Взяв в рот нить с шариками, мать тщательно обслюнявила их, затем, медленно вытащив их, один шарик за другим, она ухмыльнулась:
- Посмотрим, доставят ли они тебе такое же удовольствие.
Прежде чем я снова закричал, она стала запихивать "шарики удовольствия" мне в попу, похлопывая при этом меня по ягодицам.
Странно, но это было не так уж плохо. Возможно, при других обстоятельствах я бы даже получил бы удовольствие. К сожалению, то, что произошло, потом никогда бы мне не пришлось бы по вкусу. Вытащив лежащий у меня между грудей батплаг, мать прижала его резиновое основание к моему заткнутому кляпом рту. Это было то самое чудовище, которое использовал папаша в "ночь игр".
- Смотри, - сказала она. - Как я натренировала твое тело.
Повернувшись, она стала медленно опускать задницу мне на лицо, пока головка не уткнулась в мое (теперь уже ее) очко. Затем, без каких бы то усилий, она с отвратительным чмоканьем насадилась жопой на дилдо. Такое ощущение, что анус просто засосал его внутрь.
-Надо сказать - не самый большой из тех, что побывали во мне. Но думаю, что, в общем, ты понял.
Она принялась стонать и крутить бедрами. Блин, да она действительно получала удовольствие от искусственного члена в заднице! Когда отец вогнал в меня этот батплаг, то я испытал жуткую боль, но, похоже, мое старое тело без труда с ним справилось. Я с отвращением подумал, что мать не рассказала мне и половины о тех мерзких штуках, которые она проделывала с моим телом.
Мать слезла с моего лица и вытащила дилдо из попы.
- Видишь, как я тебя люблю, - прошептала она мне на ухо. - Я даже смазала его специально для тебя.
Перепуганный до смерти, я забился под ней.
- А ну, перестань! - вызверилась она и стала отвешивать мне пощечины, пока я не сдался. - Правильно, умные шлюхи не сопротивляются!
Не тратя больше времени на болтовню, она сунула покрытое говном дилдо мне в попу, еще глубже при этом загнав "шарики удовольствия". Смазка смягчила боль от внезапного вторжения такой громадины. Но только лишь физическую боль, моральные раны стали даже глубже, чем были.
- Видишь, - ласково сказала она. - Теперь, когда обе дырки у тебя растянуты как нужно, ты будешь вести себя хорошо. Когда твой живот станет совсем большим, папочка не сможет трахать тебя так, как он привык, - чмокнув меня в нос, мать начала играть с моими сосками. - Твоя обязанность, как любящей жены, - подставить ему попу.
С ее стороны это была не только месть за то, что я занимался в ее теле любовью с женщинами, нет, в моем лице мать мстила и отцу и, вообще, все парням, с кем ей пришлось когда-либо спать. И она точно не остановится, пока не превратит меня в жалкую, на все готовую блядь, которой ей самой так долго пришлось быть. Когда я понял это, то решил, что могу справиться с ситуацией, но все оказалось гораздо хуже.
- Ммм, тебе ведь нравится это, правда? - промурлыкала она, и, сунув руку мне между ног, стала вращать дилдо из стороны в сторону.
Сейчас, когда мое очко было достаточно растянутым, я почти не чувствовал боли, но мне невыносимо было видеть, как она наслаждается мои унижением.
- Тебе ведь это нравится, правда? - на этот раз в ее голосе было слышно раздражение.
Надеясь, что это хоть как-то ее успокоит, я кивнул. Я готов был сделать все что угодно, чтобы эта пытка прекратилась.
- Прекрасно! У меня такая смышленая девочка! - поаплодировав мне, она сунула в рот дилдо и устроила для меня своеобразное "отсос - шоу", затем со вздохом она вытащила его и пожаловалась мне. - Эти пластиковые штуки и рядом не стояли с настоящими.
Потом, пожав плечами, мать добавила:
- Но сейчас они пригодятся.
Когда эта небольшая пластиковая штучка погрузилась в мою намокшую писю, я впервые с того момента, как мать притащила меня в спальню, испытал нечто похожее на удовольствие. Мне всегда нравились небольшие дилдо. Закрыв глаза, я заставил себя расслабиться, надеясь, что она решила и меня немного побаловать. Но не тут-то было.
- Разнежился, - хмыкнула мать. - Неужто ты думаешь, что дилдо - это все, что тебе нужно? Нет, конечно!
Сильно сжав пальцами мои соски, она потянула их на себя:
- Тебе, блядь, нужен мужчина, а не эта пластмассовая дешевка!
И снова она надавила членом на мою щель, раскрывая ее еще шире, чем раньше.
- А-а-ах, охуительно туго. Блядь, СЛИШКОМ туго, - одним сильным ударом она вошла в меня, и настоящий хуй присоединился к своей пластиковой копии.
Удерживая дилдо рядом со своим членом, мать начала ебать меня ими одновременно. Одна часть моего влагалища, которую ласкало гладкое дилдо, посылала мне в мозг импульсы удовольствия, зато там, где орудовала мамашина дубина, наслаждение было смешано с болью. Металлический стержень в залупе угрожал разодрать мою нежную розовую плоть в клочья.
К моему счастью, мать долго не продержалась. Кипя гневом, злобой, похотью, возбужденная до предела, она с искаженным в экстазе лицом, наполнила меня спермой.
-У-уф, - вытерев пот со лба, она наклонилась и поцеловала сначала одну мою грудь, потом другую. - Неплохой был урок, но мне кажется, что ты все-таки невнимательно отнеслась к нему.
Мать захохотала, и я поежился, услышав безумные нотки в ее смехе. Она явно была на грани, и могло произойти самое худшее.
- Никуда не уходи, мамуля, - она слезла с постели и сказала. - Пойду принесу пиво и сигареты. Потом отдохну, а ты в это время отсосешь мне.
Абсолютно сломленный, я смотрел, как она выходит из комнаты. Меня трясло от страха за свое будущее. Сегодня днем я почти сбежал из этого дома, но вместо этого очутился в ловушке, еще худшей, чем раньше. Теперь мать никогда не отпустит меня. Чего бы ей ни стоило, она оставит меня для своего и отца развлечения. И вот тут-то впервые в жизни меня посетила мысль о самоубийстве.
