Вовка шёл домой расстроенный и грустил – он ничего не понимал. "Этого не может быть! Никак не может быть!" – думал он. И тут он увидел группу школьниц, сидящих на скамейке и листающих журнал с голыми мужиками! Взглянув на школьницу, сидящуюю в центре, он узнал в ней Илью, который с очень заинтересованным видом рассматривал одну из картинок в журнале и обсуждал с девчёнками изображённого на ней парня. Илья тихо сказал Вовке: "А ты никогда не окажешься в таком цветнике, среди возбужденных сосочков... И среди этих сосочков два - о чудо – будут моими!" Вовка внимательно посмотрел на Илью - как такое может быть? - но действительно, под лёгкой тканью сарафанчика с отрезной юбочкой явно проступали контуры груди Ильи и слегка съёжившиеся от прохлады налетевшего ветра сосочки.

Обалделый Вовка шёл дальше. Вот парень у часов ждет девушку, с букетом великолепных цветов... Ой, кто это бежит ему навстречу? Илья! Вовка непроизвольно принялся искать глазами ближайший цветочный ларёк, а Илья, немножко пачкая его помадой обнимающего его парня, сказал Вовке: "А ты никогда не будешь так бежать навстречу парню, а так же, как и сейчас, при виде любой бежащей с распростёртыми руками девчёнки будешь думать, что она бежит в твои объятья, и так же автоматически будешь искать глазами, где бы купить ей самые красивые цветы!"

Вовка шёл дальше... Ой, впереди снова Илья, в брюках, рубашке, всё почти мужского покроя... Неужели Илья одумался? Но стоило Вовке приглядеться внимательнее, как он понял, что нет, не одумался, а просто Илья шёл на тренировку, и поэтому был одет по-спортивному, чтобы было проще скинуть и не бояться помять одежду в узком ящичке в раздевалке. "Да, наверняка, ты парень уже", -сказал Вовка, а Илья ему в ответ: "Да что ты, Вовочка, ну, разве ты совсем ослеп!? - ну кто из мальчиков носит такие футболочки, у которых такой открытый вырез горловины, как на платье, да ещё и украшенный вышивкой в цветочек? Да и джинсы - ты только посмотри, как они хорошо обтягивают мою попку - ну разве найдёшь такого мальчишку, у которого бы они так же красиво прилегали!" "Подумаешь, футболка и джинсы!" - сказал алчущий доказательств Вовка - и Илья повернулся нему боком, и сказал: "Ну что ж, раз ты в упор ничего не замечаешь, посмотри хотя бы сбоку... Ну, теперь-то видишь хоть что-нибудь?" - и Вовка увидел, что футболочка у Ильи обтягивающая, и, в отличие от его, Вовкиной, плоской на груди рубахи, Илье удалось где-то раздобыть футболочку с очень даже аппетитными выступами на самом подходящем для этого дела месте!

Глаза видели, а голова отказывалась верить... - и Вовка побрёл дальше, оставив Илью. Он был уверен, что вся женственность Ильи закончилась, что Илья сдался, что он снова парень, раз раз ходит в брюках, ну цветочки – фигня, ничего у него нет... - и, завернув за угол, Вовка зашёл в кафешку попить кофе и призадуматься. Тут у входа остановился шикарный мерс нового русского, который хотел пообедать со своей молодой женой в отдельном кабинете. Вылазит, значит, этот самый из мерса, открывает дверь со стороны супруги, и подаёт руку жене. Вовка уверен что не Илья - ведь тот парень и кто ему откроет дверь? – и с любопытством проджолжает наблюдать, что происходит у Мерседеса. Первое, что увидел Вовка, это затянутая в тонюсенький чулочек ножка, в лёгкой туфельке цвета слоновой кости на изящном каблучке так см 4-5 – "Ну, уж этого Илья точно не сможет" - успокоился Вован, - а потом и вторая ножка опустилась на асфальт - и за ними из машины легко поднялась хорошенькая особа в лёгком льняном костюме из некрашеной нити и без подкладки, с юбочкой чуть выше колен, и слегка приталеной блузке-блейзере с короткими рукавами и вырезом-треугольником. Видя ухоженное лицо и дорогой наряд, Вовка вдруг узнаёт в девушке Илью, который, упиваясь ситуацией, бросает ему: "Вовочка, радость моя - так ты здесь? Ну, извини, что тебя не зову - сам видишь, мы сейчас одни хотим побыть, так что пока. мой сладенький!" - и, махнув на прощание ручкой, и, слегка поводя попкой, процокал на своих каблучках к кабинке, дверь которой ему с услужливым полупоклоном открывал официант. Но, прежде, чем войти, Илья обернулся, и, едва заметно, но очень лукаво подмигнул Вовке: "Ну, видишь, я вхожу, сюда, к нему, и мы будем здесь одни - а ты останешься, и будешь с ума сходить, пытаясь догадаться, что здесь будет сейчас происходить!" - и вошёл в кабинку, и официант захлопнул за ним дверь.

В соседнем зале гуляла свадьба. Вовка с ехидцей сказал: "Зато ты никогда теперь не сможешь жениться на такой шикарной невесте! Видишь, как упоённо муж целует её под крики горько?" Но в эту минуту, прямо на глазах у Вовки невеста исчезла, и вместо неё на месте страстно целуемой девушки оказался Илья, который сказал с усмешкой Вовке, что прежняя невеста - тю-тю! - а вместо неё теперь Илья!

"Ты что!" - возопил Вовка, - "Ты что! Ведь если ты не одумаешься, смотри, что тебя ожидает!" Он показал на пару за соседним столиком: женщина была беременна. Ещё мгновение – и беременная женщина исчезла, а Вовка перевел взгляд на Илью, и увидел, что Илья в этот же самый момент тоже оказался в положении, причём прямо в свадебном платье! И оно у него так отступало на животе, что всем было ясно, что тут как миниму месяцев 6-7 будет, и вскоре ему придётся рожать!

И бедный Илья, в такую-то жару, в ресторане, с ребёнком в животе! В общем, после первого же танца ему стало плохо, и волнительно заботящийся муж повёл его подышать на улицу, а Вовку погнали раздобыть на кухне льда и какой-нибудь холодненькой газировочки. Когда он выбежал на улицу, он увидел, что Илья стоит, наклонившись, держась руками за животик, а его муж нежно и как-то обескураженно его поддерживает, и пытается, поглаживая поясницу, хоть как-то облегчить страдания Ильи, но от этого его просто-напросто рвёт по новой. Вовка, увидев такую неумелость парня, быстренько скидывает свой пиджак, и, смочив холодной водой свой шёлковый платок, начинает протирать лоб и лицо Ильи, а потом протягивает ему стакан с водой, и обалдело спрашивает, куда делась женщина с животом. Илье становится легче, и, он, с благодарностью смотря на Вовку, и, чуть-чуть стуча ещё подрагивающими от слабости зубами о край стакана, заявляет, что живот никуда и не исчезал - а только поменялась "надстройка" над ним. Теперь - Ильёва. Ну, а внутренность как была мужней, так мужней и осталась. Потом они вернулись в кафе, и дурно ему на этот раз уже не стало, так как муж его специально мороженым укармливал, чтобы на жаре совсем не скиснул, и сели они под самый вентиллятор, так что ветерок слегка ворошил их волосы и приподнимал "крылышки" платья Ильи. А в соседнем зале - свадьба.

Илья ехидно сказал Вовке - мужик сидел с бабой, с женщиной своей, у неё в животике был её и его ребенок, ребенок мужчины и женщины, а теперь будет вроде так: ребёнок - он ребёнок и есть, только вместо женщины его буду вынашивать я, Илья, которой ещё вчера был парнем! Илья, поглядывая на Вовку и поблёскивая хитрыми искорками в глазах, спросил у мужа: "А ты помнишь, как я стал беременным?" Вовка ожидал, что муж спросит у Ильи - а где моя жена? Но муж вдруг обратился к Илье – да, к Илье! - и начал не с "Оленька", как звали его супргу, а к удивлению Вовки, назвал его Илюшей: "Илюшенька, конечно, помню, детка, только вот в который именно раз? У твоей мамы, или на даче, или...?"

Вовка сроситл: "А почему этот самый муж не идёт искать свою Оленьку? Ведь скоро уж ночь - неужели он пойдет домой один?" Но Илья, торжествуя, ответил: "Он пойдёт домой со своей законной женой, то есть со мной!" "Ты пойдешь к нему домой?" "Да, пойду, только к НАМ домой!" "И что ты там будешь делать?" "Как что? А что обычно дома делают? Дома - это дома, что-нибуь по дому, ужин там сварить, постирать, развесить, погдадить, прибраться, попутно заглянуть, что в телеке идёт, помыть посуду, принять ванную, почитать книжку, выучить уроки, приготовиться к лекции или на экзамен, потушить свет, и забраться под одеяло! А муж будет ухаживать за мной, ведь я теперь его жена!" "И муж не догадается, особенно сейчас, когда?..." "О чём не догадается?" - Илья хитро улыбнулся Вовке, - "Ну где ты видел беременных мужиков?" "Да в том дурацком кино! Со Шварцнеггером! Но ты, ты..." "Да о чём догадываться-то? Ах, о том?... Да всё остальное, вроде, на месте. Ну, а лицо и причёска - так их запросто тебе в любом косметическом салоне за пару часов так поменяют, что не только муж, да мама родная и не узнает!" "Что остальное на месте?" - обалдело спросил Вовка. "Ну, как тебе сказать.... Ну, вот ты, Вовка, по каким признакам отличаешь мужчину от женщины?" - хитро спросил Илья.

"Ты же мужик! Ты завладел животиком его жены! Ведь это же не твой ребенок!" А Илья довольно ответил: "Ну и что? Так детей сейчас и не так только делают - скоро вообще в пробирке будут выращивать, а она, может, и рада, что избавилась, наконец-то, от всей этой дурноты и канители! А потом: ведь это не она, а я буду кормить его своим молоком - так что это мой ребёнок, Вовка, каким бы образом он в меня не попал! я его выношу, я его рожу, я его вскормлю и воспитаю! И знаешь, вовка, как всё же приятно чувствовать, что этот ещё полчаса тому назад не знавший меня мужик теперь очень привязан ко мне, ведь под сердцем у себя я ношу частичку его самого!"

Илья вдруг спросил у мужа: "А если бы ты выбрал в жены не меня, а Ольгу? Ты бы хотел, чтобы она родила тебе ребенка? И какое женское имя тебе больше всего нравится?" Но муж на это всего лишь ответил, что имя Илья - самое нежное и красивое на свете! Вовка обалдел: "И тебе не стыдно будет ночью гонять чужого мужа за конфетами?" Но Илья, улыбаясь, ответил: "Гонять? Ночью? За конфетами? Чужого мужа? Да Вовка, он, во-первых, мой муж, и во-вторых, этим всё сказано: он любит меня, и - пусть на дворе стоит ночь, пусть вьюга - он побежит, и достанет для меня всё, что угодно, лишь бы мне было хорошо!" "Может, ты ещё и в детские магазины теперь будешь ходить пелёнки покупать?" - язвил Вовка, на что Илья: "Зачем же мне самому за всеми этими пемперсами? Это ж горы и килограммы - да муж сам купит и принесёт всё, что нужно!"

Вовка вышел из кафе, и увидел, как Илья тоже из него выходит, один, без живота, в своём хорошеньком летнем платьице, в туфельках-балеринках, и идёт по улице, очень красиво переставляя ножки, будто бы летя, то и дело поворачивая голову, и осматривая свою фигурку в зеркалах пассадов, и, развернувшись на полном ходу, возвращаясь к приковавшим его внимание витринам модных магазинов, в некоторые из которых он, проведя несколько минут в рассматривании выставленных в окнах коллекций, просто так забегал на посмотреть, пощупать, набрать ворох понравившегося, и скрыться в примерочной, и перепробовав всё на себя, выбежать в зал, к свету, крутясь перед большими зеркалами и продавцами, а потом - скинуть всё на прилавок, и, мило улыбнувшись очаровательной улыбкой, продолжить свой путь, на котором каждый более-менее ещё совсем не одуревший от жары мужчина засматривался на него - кто открыто восхищаясь, кто, обогнав, оборачиваясь и пытаясь улыбнуться, кто - смущённо, взглядом исподлобья, но Илья этих взлядов почти не замечал - мысли его витали в облаках, а внимание было рассеяно, и отвлекалось только на что-нибудь хорошенькое! И только иногда, внезапно спустившись на землю - например, при переходе улицы - он вдруг встречался к чьими-то глазами, выражение которых совершенно нельзя было бы назвать равнодушным. Его это и забавляло, и злило, если взляд был уж слишком настойчивым, или даже наглым, но он спасался тем, что, перейдя на другую сторону, опять уносился в какие-то свои прятные мысли, и просто-напросто как бы смотрел сквозь проходящих мимо него, видя и не замечая.

Только одни глаза на свете он бы заметил всегда, как бы далеко он не оторвался от реального мира, только в этот день заметить их ему не привелось: Вовка тащился за ним хвостом, уныло наблюдая покачивание его попки и лёгкие, почти танцевальные завихрения у витрин, киосков и подобных разноцветных штучек, и думал по себя, какой он болван, два шага ведь шагнуть, сказать привет, и взять пор ручку, поддержать это готовое упорхнуть создание, защитить от навязчивых взоров, дать всем понять - что это я, Вовка, выхаживаю так горделиво рядом, и никто другой даже в мыслях не должен сметь приблизиться, иначе будет иметь дело со мной!

Но Вовка так и не подошёл, а только плёлся сзади до самого дома, как молчаливый и незаметный взгляду рыцарь, охраняющий спокойствие предмета своего обожания. Но, как всякого молчаливого рыцаря, и его постигла всё та же самая участь: у порога дома Илюша раскинул руки, и побежал навстречу выходящему из шикарной машины с огромным букетом кремовых роз Игорю, и прыгнул ему на шею! И это не он, Вовка, а Игорь, сделав два карусельных оборота - отчего юбочка Ильи задорно развивалась и трепыхала - почти подхватил под мышку упрятывающего сияющее от счастья лицо в благоухающую свежесть лепестков Илью, и вошёл с ним в дом, - а Вовка остался стоять, чувствуя себя покинутым и брошенным, как преданный пёс, которого не пускают внутрь...