... Илья сидит в ванной. Вовка обалденно смотрит на него и слышит поворот ключа в двери. "Кто это? Твой муж?!... Не рассказывай мне сказки! Тебе завтра в армию, а ты про какого-то мужа!" А Илья ему в ответ: "Завтра в армию не мне, а только тебе, Вовочка, а я останусь дома! И, кстати, мы сейчас в самом разгаре медового месяца, так что вообще ни до какой армии тут. я, конечно, выбегу тебя проводить, а потом мы сразу же на самолют - и в отпуск! Он держит от меня в секрете, но я точно знаю, что куда-нибудь в тюплые страны."
Подумать только, ведь я, Илья, ещю вчера с тобой пилил дрова, а сегодня - почти то же самое лицо и фигура, что и вчера, ну, два сосочка, ну, ещю кое-что в трусиках - хотя сейчас, вообще-то, без трусиков - в ванной-то! - но как всю изменилось для меня! Да... и как мне нравится показывать тебе это различие! Только, пожалуйста, не заглядывай так старательно под пену - как-никак мне тебя теперь стесняться положено...
А Вовка сказал: "Но ты... ведь чтобы любить мужика, надо быть женщиной!" На что Илья парировал: "А я разве не женщина? Ты же сам видишь, как я теперь выгляжу! Если уж очень хочется, я чуть-чуть приподнимусь, только ты сначала немножко отвернись, а то я стесняюсь!" - но эти последние слова Илья произнюс как-то не очень уверенно, ведь он сам пока не очень представлял себе, как сможет раставлять движением пальчика мебель с помощью мужа, готовить ему супы, что и ему теперь будут дарить цветы. "я баба", - говорил про себя Илья, - "я сумею, я буду носить перед ним юбки, я буду..." И для начала он решил убедиться в том, что его внешность действительно позволяет ему теперь делать то, о чюм он только что подумал. И он сначала положил себе руку на грудь, и почувствовал, как в тюплой воде рука ощутила набухшие сосочки: "Да, я смог себе их возбудить!", - и, приподнявшись из-под пены, он решил проверить, как это новое приобретение действует на мужчин, ну, хотя бы на этого балбеса Вовку. И он сказал ему сладко-сладко: "Вовочка, mon cher, обернись на секундочку, будь такая лапка!" И Вовочка, обернувшись, увидел, как Илья, приподнявшись из-под пены, слегка поглаживает свои грудки, покрытые мыльной пеной. Вовка не мог оторвать глаз, и ему вдруг ужасно захотелось тоже дотронуться до них и погладить рукой. Ему показалось - но нет, это правда - что вместо сильной мусулистой груди Ильи он увидел нежные девичьи руки, закрывающие путь его любопытным взорам. "Илья, ты же никогда меня не стеснялся!" Но тут Илья, застеснявшись, утопил свои грудки снова под пену, и сказал: "Только один человек может их видеть" "Кто же?" "Как это - кто? Игорь, мой муж, ты что, не был на свадьбе? Сам там до чюртиков напился, чуть под стол не свалился, а теперь спрашиваешь?!"
Брызнув на оторопевшего и ничего не соображающего Вовку водой из ванной, Илья добавил: "Хватит на сегодня, и вообще - что это ты тут делаешь?" "Что значит, что делаю? я же каждый день захожу к тебе в гости, а теперь ты спрашивешь, что я тут делаю!" - возмутился Вовка. Но Илья, ужасно развеселившись при виде Вовкиной ярости, отвечал: "Ну, и заметил ли ты какую-нибудь разницу, или у тебя уже все глазыньки повылезали? Сбегай в спальню и посмотри, что там на столике у кровати стоит - ну, не свадебная ли фотка? Видно, Вовка, пора тебе память подлечивать, а то ты какой-то очень забывчивый стал в последнее время! Каждый день тут болтаешься, и ничего не замечаешь?" "Ха! Фотка! Да мы вчера с тобой видно пива перепили...", - и с этими словами Вовка уверенно направился в спальню, чтобы в который раз убедиться, что возле кровати Ильи ничего и в помине нет, но вместо узкой аскетичной кровати он увидел широкую красивую двуспальную кровать, а рядом с ней на стоящем справа у изголовья ночном столике он заметил вазу с нежно-жюлтыми розами, а на столике слева - фотографию.
Это была свадебная фотография, на которой Игорь был в великолепном чюрном костюме, а Илья - в белоснежном подвенечном платье с маленьким букетиком лилий в руках, обтянутых длинными полупрозрачными перчатками выше локтей. Платье на нюм было без рукавов, с горловинкой-лодочкой, а юбка - из тафты, покрытой летящим муслином... "Не стыдно тебе, Илья, в бабском ходить?" - прямо-таки заорал Вовка из спальни, но, когда его лохматая голова снова появилась в проюме двери, Илья спокойно ответил: "Почему мне должно быть стыдно ходить в том, что мне идют?" "А откуда эти цветы, там, в спальне, да и не фотке?" "Знаешь, милый Вовочка, есть такой обычай: невеста получает так называемый свадебный букетик от жениха, с которым и идют под венец. Вот когда ты тоже будешь жениться, и тебе придются дарить своей невесте такой же букетик, и - ой-ой тебе! - если подаришь не то, что подходит к ею свадебному убору! А свежие розы я вижу у своего изголовья каждый день, когда просыпаюсь на ласковый поцелуй моего мужа..."
Вовка увидел, что Илья вышел из ванной - успел натянуть свои джинсы? - но вместо привычных штанов Вовка увидел на Илье запахнутый на груди купальный халатик с капюшоном, накинутым поверх мокрых волос. Махровый, длинный халат без единой пуговки, только перехваченный широким поясом... "Как же это здорово - быть женой! Ведь я почти прежний, но ты будешь дарить букетики своей жене, а я... А я сейчас буду сушить волосы, и попробуй мне только помешать в этом важном и ответственном деле - глаза тебе повыцарапываю! Слышь, Вовка!? И не смей мне тут демагогий разводить по поводу времени, затрачиваемого на всю эту процедуру!... Ах, да, а в театральном буфете твоя девушка будет посылать тебя ещю и за мороженым, и ты побежишь, как и я раньше, только я теперь останусь стоять рядом с ней, и ты должен будешь принести мороженое и для меня, причюм только такое, какое я люблю. И если такого вдруг в буфете не окажется, тебе придются доставать его хоть из-под земли - меня это не интересует, я хочу мороженого, и всю тут! И - сам знаешь - мороженое я люблю только из красивых бокальчиков, и с горячим ароматным кофе, ну, в крайнем случае, крем-гляссе в высоком бокале с длинной-длинной серебряной ложечкой, и тюртыми орешками и шоколадной посыпкой сверху...
Илья продолжал: "ђаньше в ресторане, когда Светка останавливалась перед зеркалом и долго красила губы, мы оба возмущались, и тайком смотрели на ею попку и спинку с просвечивющим лифчиком, а теперь, хотя мы и будем по-прежнему втроюм перед зеркалом, теперь общее количество спинок для тайного просматривания увеличится ровно на одну, и это будет моя спинка, и уж поверь, она-то будет достойна самого что ни на есть внимательного изучения!" "Ну, а ты-то что, разве не будешь в этот момент стоять и смотреть, как бабы красятся?" - спросил Вовка. "Да почему же смотреть? Что я, красящихся девушек не видел? Да я и сам в это время буду подкрашиваться, а ты что думал? Только не так вульгарно, у всех на глазах, а уйду в дамскую комнату, и там дискретно, чтобы никто не мешал мне под руку и черезчур не любопытствовал, подкрашусь и сделаю всю, что там обычно делается такого, для чего не нужен посторонний, то есть твой, Вовочка, мужской, взгяд! Да, Вовочка, я, твой друг Илья, теперь буду стоять в женской комнате, среди девушек, в юбке, своей собственной юбке!... И вроде я от тебя отличаюсь так малым, но это позволяет мне так многое!"
И Илья произнес заклинание, и они - Светка, Илья и Вовка - оказались в театре, в каком-то современном, типа им. ѓоголя, и Вовка заметил, что на Светке было его любимое чюрное обтягивающее платье, а, переведя взгляд на Илью, он увидел, что Илья был в хорошеньком платье из тюмно-синего бархата, с вышивкой на воротнике-стоечке, с коротенькими рукавами и юбочкой до колен, чтобы можно было удобно сидеть на креслах, и не думать только о том, что попка к чему-то прилипает. А к платью у Ильи была чюрная лакированная сумочка без ремешка, которую он держал, слегка согнув в локте руку, и такие же лакированные туфельки на квадратных каблучках-столбиках, и чюрные тонюсенькие чулочки, чуть-чуть поблюскиваюшие на его стройных ножках. А на спинке высоко закрытое спереди платье неожиданно открывалось почти до половины в виде нисходящего в форме большой капли выреза. Вовка посмотрел на Светку: как хорошо смотрелась ею фигурка и кругленькая попка в этом платье! Наверное, Илья очень смешно сейчас выглядит в своюм платье, особенно его мужская... но тут Илья повернулся к нему спиной, и в вырезе-капле Вовка увидел спинку Ильи, и было ясно, что если на нюм сейчас и есть лифчик, то только специальный, для таких глубоко вырезанных платьев. А пониже Вовка увидел, что ни о какой плоскости и речи быть не может - попка у Ильи вдруг оказалась очень даже и развитой, по-женски округлой и очень красиво продолжаюшейся изогнутой линией ниже поясницы, такой хорошенькой, что Вовке просто очень захотелось ею погладить и проверить, насколько она мягка. "Смотри, Вовочка", - тихо шепнул Илья, - "стоило мне стать девочкой, и я уже могу..." " Илья? Ты натянул на себя бабские чулки!?" "Ну, конечно, кто же в туфлях, да ещю и в театр без чулок ходит?"
Илья стоял перед ним: женское платье, женская сумочка и туфельки, всю такое женское... Илья даже чувствовал себя сейчас по другому, и в нюм вдруг проснулось непреодалимое желание найти самое большое зеркало и осмотреть себя с ног до головы и мило улыбнуться своему отражению. "Илья, но ты же в душе парень! Ты не можешь быть бабой!" А Илья произнюс заклинание, и они вернулись в квартиру...
Вовка сказал: "Может, ты ещю и мужа будешь встречать в лифчике под прозрачным пеньюаром?" А Илья подошюл к шкафу и сказал Вовке: "Вовка, а ну, отворачивайся! Мне переодеваться сейчас нужно!" "Илюх, опять дуришь? Когда это ты начал меня стесняться? Да и кто-кто, а уж я-то знаю, что в твоем шкафу ни лифчиков, не пеньюаров!" - на что Илья: "Конечно, стесняюсь! Но сейчас, Вовка, ты или отворачиваешься, и бросаешь свои догадки, или иди сюда, смотри, а потом вымютывайся из моей комнаты до тех пор, пока я тебя опять не позову!" "Что смотреть-то?" "А то - чтобы больше дурацких вопросов о том, что у меня есть, а чего нет, не задавал!" И Илья распахнул перед Вовкой двери своего платяного шкафа... Вовка постарался уязвить Илью: "Скажи ещю, что у тебя тут боди сексуальное лежит!" "И не одно, ведь боди тоже разные бывают! Смотри - это на работу под чюрное и прозрачное", - и Илья достал очень эластичное боди, на тонких бретельках, но Вовка распалялся: "Всю ты врешь! Может, у тебя тут и тампоны лежат? Вот об этом ты мужик наверняка не подумал когда решил меня разыграть!" "Что ты, Вовочка, да им же совсем не тут место!"
"Как же я хочу", - сказал Илья, - "чтобы ты стал невидимым и не слышимым для Игоря, и он бы сейчас вошел, и ты бы увидел..." - Илья даже сам не понял, что произнюс желание и - Вовка стал невидимым! А Илья встречал Игоря, и ему так хотелось показать Вовке - да и себе - какой он теперь. Он сам немного стеснялся, он боялся оказаться в руках мужчины, он начал себя убеждать: "я девушка, я в лифчике, я могу, я скоро стану..." И для начала он побежал встречать Игоря у входной двери, и, прыгнув ему на шею, поцеловал того в обе щёчки, при этом покраснел от стыда и прошептал что-то про то, как он по Игорю соскучился. "Что же это я делаю?" - пока ему было совершенно не в кайф, - "Встречаю мужа!" Он чувствовал себя почти мужиком, но Игорь нежно обнял его, и Илья почувствовал, что это ему даже начинает нравится. "я баба!" - твердил Илья себе, - "мне это обязательно должно понравиться!" - и тоже обнял Игоря в ответ, и сказал Вовке; "Смотри, как это здорово, когда тебя нежно обнимают и смотрят влюблюнными глазами тебе вслед, когда ты, лукаво улыбаясь, уходишь из прихожей по направлению к спальне, или на кухню, или в ванную - да куда угодно - не комната суть важно, а то, что он обязятельно пойдют вслед за тобой..." "Ты? Илюха! Ты?"
Илья боялся, и, идя в спальню, твердил себе: "я смогу, я стану... я смогу стать женщиной, я буду ходить перед ним в трусиках, он будет меня хотеть, я не испугаюсь его поцелуев в губы - ведь я теперь могу попросить его взять МЕНя на руки! МНЕ дарить белье! я могу любить его так, как женщина, я могу быть совершенно спокоен насчют того, кто приготовит мне завтрак и сбегает в магазин, кто постирает всю крупное белью и сам его развесит, кто будет водить меня в кино и в театр и на выставки и на всякие прочие штучки..." Вовка слышал - единственный - эти гордые слова Ильи и удивлялся: "Тебя - в кино? “ тебя что, у самого денег на кино нет?" А Илья ему в ответ: "Почему нет? Но как бы это выглядело, если, приходя в кино с мужчиной, расплачивался бы я сам? Это же нонсенс! Да, Вовочка! я теперь больше не спокойный и уравновешенный паренюк Илья! я - девушка, женщина, и у меня бывают..." - а Игорь со словами "Илюшенька... киска..." целовал, целовал его в губы! - "... бывают такие моменты в жизни, когда я просто не способен управлять своим настроением духа, и просто хочется ни с того, ни с сего плакать, даже рыдать, или же наоборот, прыгать от радости до потолка, и так распаляться, что даже сам испугаюсь!" "Ха! Представляю Илью у Игоря на руках!" - хохотнул Вовка, но тут и Илья, сам не ожидая от себя такого, ответно поцеловал Игоря очень нежно в губы - и испугался, что тот его неправильно поймют, но в ту же минуту почувствовал себя летящим на руках Игоря...
"Завидуешь? я - шпион от мужчин среди дам! Хотя, того и гляди, я перейду на их сторону, потому что уже сам начинаю чувствовать, что мужское всю больше улетучивается из меня, и мне очень приятна эта новая роль!" Илья говорил: "“же через пять минут ты увидишь, как я буду лежать на спине, чувствуя приятный вес своего мужа на себе, и мне это нравится, потому что уже через пять минут я буду кричать от счастья!" "Но ты же не можешь, ты же даже возбуждаться, как баба, не умеешь!" - но в следующее же мгновение Вовка с обалделым видом наблюдал, как Илья от поцелуев Игоря начал как-то странно себя вести: расслабляться и одновременно напрягаться, и глаза его подюрнулись пеленой, как будто бы он стал видеть через них весь мир совсем по-другому, и ничего иного в этом преобразившемся мире не существовало, кроме него и его Игоря, которого вдруг стало много и везде воруг него, и хотелось его в ответ так же чувствовать всем своим существом! "Тебе слабо назвать Игоря ласково! язык не повернются!" - шипел Вовка. "Ну, уж как-нибудь ласково навать я его всю-таки сумею!" - ответил Илья Вовке. "Между прочим, Илюх, если бы ты правда был бабой, у Игоря давно бы уже член встал на тебя!" "Да он у него давным-давно стоит, разве ты этого до сих пор ещю не заметил?" И Илья собственной рукой дотронулся до него, и первый раз, обратясь к Игорю, произнюс очень ласковые слова, а через пару минут Илья уже лежал на спине, и его мужское сильное лицо было искажено новыми эмоциями. Илья орал от счастья: "Ещю... сильнее... милый... Игорь!..." Илья чувствовал этот член в себе, ему хотелось сжать ещю сильнее этот мужской сильный орган... "Не смей!" - сказал Вовка, - "Не смей! Может, ты ещю и кончишь по бабски? Ты же не сумеешь..." - но Илья лишь простонал вовке в ответ, что он уже кончил, но в этот момент к нему подкатывал новый, ещю более сильный оргазм, и земли уже нет, нет ничего, и сердце бьются так, что готово выпрыгнуть из груди!
"Ты испытываешь женский оргазм?" - изумился Вовка, - "Может, ты ещю скажешь, что любишь мужа?! Ха!" "Конечно, очень люблю!" - Илья стонал, - "Как же я хочу услышать из соседней комнаты... да, хочу услышать из соседней комнаты детский крик!" Вовка сказал: "Не ври - у тебя же однокомнатная квартира!"- но Илья ответил, что на время занятий любовью они выносят люльку на кухню. "Какую люльку?" "С нашим ребюночком. Мы же ещю до свадьбы ходили, и тогда-то он а зачался. Да ты и сам видел меня с животом - разве не помнишь?" Илья боялся произнести это слово применительно к себе: "я теперь - а ты никогда этого не сможешь - а я уже мама, кормящая мама, и у меня так много молока, что моему мужу приходится его отсасывать, потому что никаких этих ужасных отсосников я не переношу, у меня на них просто аллергия какая-то, и вообще дикий страх!"
