Глава 1. Ловушка

Еще вчера вечером это показалось захватывающим приключением. С Элен, горничной графини, мы встречались тайком почти две недели. Тайные свидания в графском парке, томные поцелуи. Вчера моя любовь пришла на свидание в плаще с низко надвинутом капюшоном. В мраке парка я не мог видеть ее лица. Безмолвно взяв меня за руку, она повела меня в замок. Мы долго петляли по мрачным коридорам. Наконец пришли в великолепно обставленную комнату с огромной кроватью.

Моя возлюбленная скинула плащ, оставшись в великолепной ночной сорочке, совершенно прозрачной. Я потерял дар речи. Как она прекрасна. Наверное, сегодня графиня с дочкой и прочими уехали в город. Моя Элен осталась, сказавшись больной, чтобы устроить нам чудесный праздник. Я настолько был восхищен, что не мог оторваться от вида тела моей возлюбленной. Лаская взором ее прелести, я медленно поднимал взгляд от лона к груди, шее, снова вниз.

- Долго будем глазеть или делом займемся? - не выдержала моя возлюбленная.

Нет, это был не ее голос. Я наконец посмотрел на лицо чаровницы. Передо мной стояла не Элен, а Эмилия, дочь графини.

- Но Вы...

- Да, я не Элен. Это что-то меняет? Матушка отправила твою любовницу к белошвейке. Ты видел карету?

- Я думал это уехала графиня.

- Мы будем продолжать говорить или получим другие удовольствия?

Дочь графини была очень соблазнительна. Дрожащими руками я начал стаскивать свою одежду. Она с энтузиазмом помогала мне. На самом интересном месте в спальню ворвалась разъяренная графиня в сопровождении слуг. Меня оторвали от любовного ложа и от души отмутузили. После второго удара в пах, а может третьего по ребрам, я не считал, мой мозг укрылся в бессознательности.

Очнулся я в каменном мешке подземелья. Все тело болело. Кажется, мне переломали все ребра. В маленькое зарешеченное окошко пробивался слабый лучик света. Я попробовал пошевелиться, это сопроводилось адской болью, я застонал.

"Вот ты и влип, Антуан," - сказал я себе. Да, забыл, зовут меня Антуан, мне шестнадцать и я странствующий музыкант. Застрял в этом богом забытом городке по причине встречи с прекрасной Элен. Давно надо было поиметь девицу в кустах графского парка и уехать. Тем более она была не против. Нет, решил поиграть в романтическую любовь. Доигрался.

Не знаю сколько прошло недель, дней, часов или минут. Луч света переместился на пару дюймов, когда в двери заскрежетал замок. Вошли два гиганта в графских ливреях. С собой они приволокли носилки. Меня, бедного, аккуратно возложили на это ложе и также осторожно поволокли в неизвестность. Десять минут странствий по замку привели нас в довольно богато обставленную комнату с кроватью. Эта спальня напоминала мне вчерашнюю, в которой меня застукали с графской дочкой. Отличие было только в цветовой гамме. Та была красной, а эта голубая.

Меня аккуратно переложили на лежак, установленный возле кровати. Слуги удалились, оставив меня в одиночестве. Я послушно лежал, пытаясь сообразить, что меня ожидает. А что мне еще оставалось, если попытка двинуться вызывала боль?

В комнату вошел мужчина с сундучком. Он был одет во все черное. Черный сверкающий камзол, черные панталоны, черные чулки, черные туфли с серебряными пряжками, черный парик, черная шляпа. Следом за ним появилась графиня, две служанки и гиганты, принесшие меня сюда.

- Это Ваш пострадавший? - спросил мужчина.

- Да, доктор. Я была слишком огорчена его поступком и приказала слугам постараться. Они немного перестарались.

- Да уж, живого места не оставили. Посмотрим.

Лекарь подошел ко мне и начал ощупывать. Я мог только стонать от боли.

Смазав меня какой-то приятно пахнущей мазью и вправив пару ребер, он попросил принести корсет. Этот предмет женского гардероба был вытащен из одежного шкафа здесь же в комнате. Слуги взяли меня за руки и посадили, точнее оставили висеть. Лекарь еще раз осмотрел мои ребра и позволил служанкам затянуть меня в корсет. Предварительно на меня одели пояс воздержания. Моего дружка определили в серебряную трубку, которая пряталась между ног, жесткий обруч крепления плотно со щелчком охватил мою талию. Ключик графиня спрятала на своей груди. Потом настала очередь корсета. Когда тянуть было больше некуда, меня попросили выдохнуть. Боль прокатилась по телу, когда служанки сообща дернули шнуры, затянув меня до невозможности. Когда слуги отпустили мои руки, оказалось, что я даже могу сидеть. Дышать было затруднительно, но это было не смертельно. Лекарь велел мне лечь и занялся моим лицом. Потом я выпил какую-то гадость.

Когда лекарь удалился, меня бережно перенесли на кровать, где я утонул в мягкой перине. Графиня пожелала мне выздоровления и тоже ушла. Со мной остались две смешливые служаночки, задачей которых было выполнение моих пожеланий. Они уселись возле камина и занялись шитьем, изредка поглядывая на меня и хихикая. Я уснул.

Проснувшись, я обнаружил, что наступил вечер. При помощи служанок я смог подняться с постели. Они помогли мне справить нужду. Делать это мне пришлось сидя, как женщине - иначе не позволял пояс воздержания.

Девушки облачили меня в шелковую длиннополую сорочку, поверх нее шелковый пеньюар, на ноги натянули чулки, помогли обуть шлепанцы на высоком каблуке. На голову надели капор. В этом наряде я чувствовал себя довольно неуютно. Только после этого мне было предложено поужинать. Есть я хотел, так как не ел более суток. Мне было предложено немного каши, белый хлеб и, в качестве напитка, любое количество травяного отвара.

После ужина мне было велено снова лечь в кровать. Я уснул.

Утром меня разбудило нежное прикосновение. Я открыл глаза. Моя Элен склонилась надо мной и поцеловала в губы.

- Доброе утро. Я уговорила ее светлость позволить мне ухаживать за тобой. Теперь я твоя горничная. Сможешь встать?

Приложив определенные усилия, я поднялся. Она хихикнула, увидев мой наряд.

- Я должна тебя одеть. Через час графиня ожидает тебя к завтраку.

Честно говоря, меня ошеломило отношение ко мне графини. Сперва избили до полусмерти, потом стали лечить, а теперь приглашают разделить стол.

Первым делом толстый слой пудры скрыл на моем лице все следы побоев. Затем Элен покрасила мои ресницы, брови и губы. На шеках она навела румянец. На голову мне был водружен высокий парик.

- Тебе не кажется, что парик немножко женский? - усомнился я. Элен только улыбнулась и продолжила заниматься моим туалетом.

На смену ночной сорочке пришел целый ворох нижних юбок. О том, что будет следующим, было легко догадаться. Элен помогла мне влезть в роскошное зеленое платье. На ноги мне были обуты ботики на о-очень высоком каблуке. Я с трудом мог удерживать равновесие. Оглядев меня, Элен осталась довольна.

Мне пришлось смириться с ношением женского наряда. Дело в том, что мне действительно сломали почти все ребра и без корсета я не мог перемещаться самостоятельно. Лекарь велел не снимать корсет еще пятнадцать дней. Поверх надетого на меня корсета с юбочкой до колен можно было одеть только женское платье. Не выходить же к столу раздетым, это неприлично.

Жизнь в замке была довольно однообразана. Утром Элен готовила мне горячую ванну с благовониями. После ванны меня ожидало наведение красоты, одевание. Потом я спускался к завтраку. Кроме меня за столом сидели только графиня и ее дочь. Потом была прогулка по саду. Игры с молодой графиней до обеда. Обед. Послеобеденный отдых. Затем мне приходилось обучаться этикету и танцам. Танцевать я умел, но как мужчина. Теперь я проходил эту науку с другой стороны. Понемногу я обучал Эмилию музыке. Особенно медленно тянулось время после ужина до сна. Я освоил искусство вязания и вышивания. Потом горячая ванна с благовониями, подготовка ко сну и укладывание в постель. Поначалу я с трудом воспринимал близость Элен и невозможность занятий любовью. То есть, мы целовались, ласкали друг друга, но я не мог быть с ней мужчиной из-за пояса воздержания.

Есть приходилось то же, что и Эмилия, поэтому очень скоро тугой поначалу корсет стал вполне свободным. Только молодой графине разрешалось пить вино, а я должен был пить горький травяной отвар. Тот же отвар мне давался в графине вместо воды.

Я с нетерпением ждал возвращения лекаря. Когда он наконец появился, я был на седьмом небе от счастья. С меня сняли ставший не таким тугим корсет. Доктор осмотрел мои ребра на предмет правильного заживления. Он остался доволен. Но, как оказалось, я должен еще продолжать носить корсеты. По крайней мере месяц, пока мои ребра не восстановятся совсем. Иначе я могу остаться калекой. Что мне оставалось? Элен затянула меня в еще более узкий корсет и помогла облачиться в новое платье.

Теперь я не должен был носить один и тот же корсет. Поэтому утреннее одевание и подготовка ко сну несколько поменялись. Для приема ванны Элен снимала с меня корсет. На ночь она затягивала меня не так туго. После утренней ванны на меня одевался тугой корсет, который затягивался насколько хватало сил двух служанок. Очень скоро я обнаружил, что обладаю талией как у Эмилии. По достижении этого результата размеры моего корсета перестали уменьшать. Что примечательно, ребра тоже перестали болеть.

Прошел месяц, второй. Доктор больше не появлялся, а графиня продолжала мое лечение. Она слышать не желала никаких возражений, заявив, что срастание костей - дело длительное и должно пройти по крайней мере пол-года. Мне нечем было возразить, так как пояс воздержания не снимался без ключа, а ключ хранила графиня.

Огромным утешением была близость Элен. Она каждый день изобретала что-нибудь новенькое, что доставляло удовольствие. Так обнаружилось, что у меня потемнели и набухли соски, начала округляться грудь. Элен очень понравилось ласкать ставшие очень чувствительными соски. Я при этом впадал в неописуемое блаженство. Мы были любовницами, что поощрялось графиней.

Я научился носить женскую одежду, привык к имени Антуанетта. Мне стали нравиться тихие вечера с вышиванием или вязанием. Я даже стал понимать Эмилию, которой крайне не хватало мужчины, но не мог ничем помочь.

Пару раз мы ездили на балы, где графиня представляла меня как племянницу. Изображать племянницу графини оказалось довольно просто.

На втором балу графиня познакомила меня с очаровательным молодым человеком, приехавшим из столицы в замок отца. Рауль барон Гройе считался покорителем женских сердец. Как оказалось, графиня была на него очень зла, так как он опозорил ее дочь, не явившись на церемонию бракосочетания. Отомстить нахалу, заступившись за честь вдовы и ее дочери, оказалось некому, так как Рауль ходил в королевских фаворитах. Тем не менее она была с ним мила и предупредительна, в отличии от Эмилии, которая плевалась при малейшем упоминании имени барона.

Это было на третий месяц моего невольного заточения в шелках и кружевах. Уже через два дня после знакомства Рауль приехал, чтобы пригласить графиню, ее дочь и меня в замок его отца. Все это время он смотрел на меня. Графиня вежливо отклонила это предложение. После отъезда барона графиня предложила мне разговор.

- Антуанетта, я знаю, что Вы тяготитесь своим положением. Я могла бы Вас освободить, но есть одно условие.

- Да, Ваше Сиятельство.

- Тебе известно, какое оскорбление Рауль нанес мне и Эмилии. Я хотела бы ему отомстить.

- Мне надо вызвать его на дуэль?

- Нет, мы поступим более тонко, по-женски, - графиня зловеще улыбнулась. - Я готовила тебя как орудие моей мести.

- Я не понимаю.

- Из тебя получилась прелестная девушка, как я и рассчитывала. Дело в том, что моя племянница исчезла четыре года назад. Ее действительно звали Антуанеттой. Антуанетта Шавли графиня Перье. Это знатный, но бедный род. Она была последней в роду. В прошлом году выяснилось, что по материнской линии она является наследницей состояния банкирского дома Оран. Для барона Гройе это лакомый кусочек. Ты понимаешь?

- Нисколечки.

- Мы объявляем тебя Антуанеттой Шавли-Перье и подаем претензию на наследство. Ты становишься богатой невестой и завлекаешь Рауля. Думаю, он уже клюнул на твое имя. Доводим дело до бракосочетания и отменяем его. Вуаля. Эмилия отомщена, я удовлетворена, ты богата, Элен счастлива.

- А если я откажусь?

- Останешься моей рабой. Я прикажу тебя кастрировать и выдам замуж за крестьянина. Устраивает?

- Пож-жалуй я соглашусь. Но как Вы надеетесь выдать меня за ту Антуанетту?

- Это несложно. Ты немного похож на пропавшую девочку. Взгляни.

Она достала миниатюру, на которой была изображена Антуанетта Шавли графиня Перье. Она была права. На портрете был изображен я пять лет назад.

- Кроме того, я пригласила в гости графиню Перье, мать девочки. Она немного не в своем уме и нам не представит сложности убедить ее в том, что ты ее дочь.

Глава 2. Возвращение домой

Да, я Антуан Шавли граф Перье. Никакой сестры Антуанетты у меня никогда не было, это тоже был я. Моя матушка Мария Шавли урожденная Оран была насильно выдана замуж за графа Перье. Ее дед, мой прадед, мечтал породниться с древним дворянским родом. Он владел крупнейшим банкирским домом и мог обеспечить свою внучку огромным приданым. Род Перье был древним, но обедневшим. Вливания банкирского дома позволяли возродить былой блеск. Дед Оран и Роланд Перье договорились и молодая девушка против своего желания стала женой уже старого Роланда. Граф Перье был последним представителем своего рода и не имел наследников. Он дважды был женат, но его прежние жены бесследно исчезали, не оставив наследников. Моя мама была третьей женой графа. Ей удалось забеременеть через полгода.

Я был нелюбимым ребенком. Дитя не любви, а ненависти, не ласки, а насилия. Отец был до жестокости строг, мама меня избегала.

Когда мне было десять лет, отец неясным образом умер. Подозреваю, мамочке удалось-таки его отравить.

Я был объявлен девочкой. Мама заявила, что отец был одержим навязчивой идеей наследника, продолжателя рода. Когда родилась девочка, он отказался в это верить и заставил всех считать меня мальчиком. Теперь, когда его не стало, мама решила восстановить справедливость. Так появилась на свет Антуанетта Шавли-Перье.

Мой отец действительно был одержим продолжением рода и хотел, чтобы я уже в восемь лет стал мужчиной. Если бы не это, я мог поверить маминым заверениям о том, что я девочка. Но мне было известно отличие мужчин и женщин, мальчиков и девочек.

Тем не менее я принял ее правила игры, надеясь, что это изменит отношение мамы ко мне. Я целых два года был послушной дочерью, но оставался ненавидимым.

В двенадцать я смог воспользоваться благоприятным случаем и сбежал из родового замка. С тех пор уже четыре года скитался. Думаю, маман особо не расстроилась и поиски меня были недолгими, если кто-то вообще искал.

Теперь я находился в ручках у кузины моего отца, графини Вульфери. Ирония судьбы, но я снова вынужден стать Антуанеттой и боюсь уже навсегда.

Графиня Перье приехала через три дня. Увидя меня, она завздыхала, заохала и бросилась обниматься.

- Ах, бедное мое дитя, милая Антунетта. Где же ты была все эти годы? Что с тобой приключилось?

Мать и дочь Вульфери были сильно озадачены. Они готовились долго убеждать мою матушку, что именно я ее дочь. Знали бы они всю правду.

Казалось, мама очень рада моему возвращению. Впрочем, почему бы не радоваться, если скончавшийся в прошлом году дед Оран оставил все наследство мне, Антуанетте. Если я не объявлюсь еще год, все денежки расплывутся между многочисленными родственничками и от состояния ничего не останется. У мамули был повод для радости и для внезапно проснувшейся любви к своему ребенку.

Вечером мы остались с мамой наедине в моей комнате.

- Я рада тебя найти, - начала она.

- А я, честно говоря, не очень.

- Я понимаю, я была плохой матерью, но я ненавидела и ненавижу твоего отца за то, что он со мной сделал. Эта ненависть перелилась и на тебя, его сына.

- Как дочь, ты меня тоже не особенно любила.

- Да, это моя вина. Но ты сбежал, чтобы не быть девочкой. Нахожу же я тебя в образе прекрасной девушки. Наверное, в этом твоя судьба. Я призналась графине Вульфери в том, что ты мой сын, а не дочь. Они были очарованы этим фактом и поделились своими планами на тебя. Я их поддержала.

- Но мама...

- Не возражай. Если откажешься, я сама тебя кастрирую. В тебе слишком много от твоего отца. Как мужчина, ты опасен. Я окончательно поняла это, узнав, что ты хотел изнасиловать Эмилию, за что и был наказан.

- Но все было совсем не так.

- Это только твои слова. Они ничего не значат против слов женщин Вульфери, которым я склонна верить больше. Поэтому ты будешь Антуанеттой пока не искупишь свою вину перед Эмилией. А я тебе помогу в этом деле. Разве я не твоя мать?

Я не был в Перье уже четыре года. Издали мне показалось, что замок почти не изменился. Те же восемь неприступных башен, соединенных высокими стенами. Первый ряд больших окон начинался только на высоте десяти метров. Ниже кое-где располагались только узкие бойницы. Впрочем, мама успела развернуть широкомасштабную перестройку замка. Одна из башен была разобрана на две трети, другая, уже перестроенная, приобрела жилой вид и была покрашена в розовый цвет, стены перестали быть крепостными, кое-где появились новые ряды окон.

- Тебе нравится? - улыбнулась матушка. - Я решила превратить эту цитадель древнего зла в симпатичный дворец.

Элен, оставшаяся моей горничной, только раскрыла рот, увидев, размеры замка Перье, где в прежние неспокойные времена могли укрыться и пережить осаду почти пять тысяч человек, а постоянный воинский гарнизон составлял четыре сотни мечей. Это был один из мощнейших бастионов, который ни разу не покорился захватчикам.

В дороге моей возлюбленной стало вдруг плохо. Матушка заботилась о своем здоровье и ездила со своим лекарем. Тот, осмотрев Элен, сообщил, что ничего страшного нет, просто...

- Девушка ждет потомство. Она в положении.

Для меня это было сюрпризом. Я всего однажды смог быть мужчиной с Элен, когда графиня велела ей сменить мой пояс воздержания на другой, более строгий и напоминающий женский пояс девственности. Элен согласилась на мою просьбу. Только один раз и вот теперь я мог быть отцом ее ребенка. Почему мог, только я и был.

Матушка, узнав эту новость, была обрадована, так как несмотря на все ее проделки со мной, она надеялась на появление внуков. По приезде в замок, она позволила мне одеться мужчиной. Взглянув на себя в зеркало, я понял, что эта одежда больше не для меня. Мои ребра под давлением тугого корсета были изменены и тело приобрело женственную хрупкость. Грудь обрела объем, бедра округлились. Даже в одежде по последней придворной моде я не выглядел больше мужчиной или мальчиком, я был скорее девушкой, одетой в мужской костюм. Это казалось невозможным.

В дверь постучали. Это была мама. Она осмотрела меня.

- Вульфери смогли добиться большего за пару месяцев, чем я за два года, - заключила она. - Идем со мной.

Она привела меня в церковь. Аббат графства был одет для проведения торжественной церемонии. Кроме меня с мамой и аббата в церкви находились только двое слуг. Мы молча стояли в ожидании чего-то. Двери церкви распахнулись и в сопровождении двух служанок вошла Элен. На ней было великолепное подвенечное платье моей мамы. Это сделало ее невероятно красивой. "Итак, она невеста. Кто из слуг жених?" Я хмуро огляделся вокруг.

Элен остановилась рядом со мной и мило улыбнулась. Женихом оказался я. Церемония бракосочетания не заняла много времени. По ее окончании мы вышли из церкви. Я был счастлив.

Уже в церкви у меня начала ныть спина, лишенная поддержки корсета. Когда мы подошли к комнате Элен, ужасная боль охватила мое тело. Возможно, я потерял сознание, так как открыв глаза обнаружил, что нахожусь в кровати, а мама и Элен склонились надо мной.

- Дорогая, твои ребра еще не совсем здоровы, - обеспокоенно сказала Элен. - Тебе нельзя без корсета.

Дорогая? Но ведь это она теперь моя жена. Или Я?

- Ты нас испугала, Антуанетта, - поддержала мама.

Они с ума посходили, что ли?

- Тебе надо быть осторожней, чтобы с ребеночком ничего не произошло, - сладко пропела Элен, целуя меня в щечку.

Безумие какое-то. Это она в положении.

Вскоре все прояснилось. Да, мы с Элен поженились и она теперь Перье. Однако я должен оставаться Антуанеттой. Для всех беременными были обе, и Элен, и Антуанетта. Для Антуанетты это недопустимо, выйти срочно замуж тоже нет возможности. Поэтому было решено воспользоваться старой записью в церкви, согласно которой Антуанетта является мужчиной. Все было просто и вполне законно, но это не принесло облегчения мне.

- Антуанетта должна искупить вину Антуана, только тогда она может исчезнуть, уступив место молодому человеку, - напомнила мне мама.

- Но никакой вины нет.

- Теперь это не важно. Антуанетта должна помочь графиням Вульфери.

Месяцы до рождения ребенка я провел в замке Перье. Стан Элен округлялся, мне на корсет подвязывали подушечки так, чтобы мой живот под платьем выглядел как у моей жены. Мамин лекарь откопал в архивах какие-то рецепты для меня. Под воздействием его лекарств моя грудь стала большой и чувствительной. Мама обещала, что когда подойдет время он избавит меня от этой тяжести и я снова смогу быть Антуаном. Хотелось бы этому верить.

Через два месяца после моего возвращения в Перье приехал мамин старший брат, который был управляющим банковского дома Оран. Он привез для меня отчеты по наследству и по работе банка. Предоставленные мне цифры были огромны. Моими должниками оказались почти все знатные дома. Даже сам король частенько обращался за займом. Долг королевской казны ежегодно увеличивался почти на пятьсот тысяч. Я оказался самым богатым человеком в стране.

Незадолго до рождения ребенка Элен у меня появилось молоко. Это было невозможно. Мама щедро наградила своего лекаря за его достижение. Без одежды, только в поясе невинности, я выглядел теперь как настоящая женщина.

Знатной даме не положено кормить грудью своих детей, так как это портит ее красоту. Для нашего с Элен ребенка мама нашла комилицу, женщину с младенцем. Родилась двойня, мальчики. Первого ребенка дали мне, второго взяла счастливая Элен. Мы, две мамы, первыми покормили детей своей грудью. Это было незабываемо. Я был готов плакать. Потом мальчиков забрала кормилица. Нам только изредка будет позволено давать свою грудь детям. Я желал этого.

Спустя три месяца после рождения детей Антуанетта должна была поехать в столицу.

Глава 3. Искупление

Две роскошных кареты с графскими гербами в сопровождении десятка вооруженных всадников быстро неслись по тракту. В первой из карет сидели две дамы, мать и дочь Перье. Во второй карете ехали служанки.

Элен с детьми осталась в замке. Мама провожала меня до замка Вульфери. Оттуда я отправлюсь в столицу, чтобы быть представленной ко двору как Антуанетта Перье. Первый шаг в реализации плана мести злопамятных женщин.

Вот и Вульфери, где я попал в ловушку. Обе графини были очарованы произошедшими за последний год изменениями в моем облике. Никто, даже две моих новых горничных, не могли даже подумать, что всего год назад я был еще молодым человеком. Меньше всего в это могли бы поверить именно горничные, которые помогали мне лечиться от проблем молодой мамы, чьего ребенка передали кормилице. Они ни разу не видели меня без пояса невинности, ключик от которого остался в нежных лапках Элен. До встречи с моей женой никто не сможет его снять. Еще год назад это было бы проблемой для меня, но не теперь. Нет, мне ничего не отрезали и, приняв некоторое лекарство, я еще могу быть мужчиной. Мы с Элен это проверили два месяца назад. Другие лекарства, которые я должен ежедневно принимать, делают меня женщиной.

Меня поселили в той же спальне, где Эмилия и ее мать превращали меня в девушку. Джулия и Марта, мои горничные поселились в соседних комнатках. Они очень милые девушки. Мне бывает даже жаль, что являюсь для них Антуанеттой, их госпожой, а не Антуаном.

Мама провела в Вульфери неделю, после чего уехала домой, оставив мне карету и четверых слуг из охраны.

Я уже бывал в столице, несколько раз, поэтому красоты города меня не удивили. Да, это прекрасный город Ста Замков. Вместо башен величественный Старый город опоясывали сто пять настоящих замков, чьи размеры не уступали твердыне Перье, соединенных между собой двойными стенами. В центре возвышался белоснежный королевский дворец, раз в десять крупнее замка Перье. Сам город уже давно вырос из своих стен. Новый город, окружавший центр, был гораздо больше. Поговаривали, в столице проживает более миллиона жителей. Это была огромная цифра.

У графини Вульфери в столице был свой дворец. Я же приехал в дом деда. Домом его можно было назвать только условно. Несколько кварталов в Старом городе принадлежали семье Оран, а значит мне. Лично мне принадлежал симпатичный замок в центре владений Оран. Это раньше он назывался просто домом. Теперь, когда он принадлежал графине, он мог именоваться замком. Да он и был замком с настоящим гарнизоном из двухсот охранников. Именно здесь хранилась казна банкирского дома.

Через три дня, на ближайшем Большом приеме, графиня Вульфери представила ко двору Антуанетту Шавли графиню Перье. Пути назад не было.

Во время представления я заметил барона Гройе. Рауль стоял возле короля и улыбался мне. Он даже осмелился послать мне воздушный поцелуй, что было большим риском.

- Я рад познакомиться с Вами, дитя, - сказал Его Величество. - Ваш отец был моим хорошим другом, как жаль, что его нет рядом сейчас.

Его Величество был немного неправ. Граф Перье, попав в опалу был изгнан. Ему было предложено или безвыездно поселиться в своем замке, или остаться при дворе, но только до казни.

- Я счастлива его заменить, Ваше Величество. В качестве дара, примите эти бумаги.

Я протянул королю все его долговые расписки старше пяти лет.

- О-о, это действительно ценный подарок, - сказал Его Величество. - Если бы все мои подданные были похожи на Вас, графиня.

Еще бы, я простил ему половину всех долгов королевской казны. Мне долго пришлось спорить по этому вопросу с дядей. Тот никак не соглашался, но был вынужден признать, что надежд на возврат этих денег все-равно нет.

Когда Его Величество обратил свое внимание на другие дела, я оказался в окружении огромного количества придворных. Все они спешили выразить свое восхищение. Спас меня Рауль.

- Простите, Его Величество хотел бы побеседовать с графиней в своем кабинете. Прошу, графиня.

Кабинет короля сильно контрастировал с вычурной роскошью остального дворца. Здесь обитала рабочая атмосфера. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами, висела карта королевства. Даже стоял глобус, объявленный церковью происком дьявола. Его Величества не было.

- Думаю, Вы простите мне это невинную ложь во имя спасения, - извинился барон. - В зале мы не смогли бы побеседовать наедине.

- Вот как?

- Дымаю, Вам известно, какое оскорбление было нанесено мной графине Вульфери?

- Да, - сухо ответил я.

- Я очень сожалею. Я не хотел так поступать, но был вынужден. Мало того, я не хотел жениться на Эмилии.

- Но это самое малое, что Вы должны сделать, как настоящий мужчина.

- Я уже полтора года пытаюсь именно так и поступить. Но Вульфери меня не принимают.

- Я на их месте поступала бы именно так.

- Увы, Вы правы. Имеется и другая проблема, Его Величество. Это была его идея. Что я должен был сделать? Думаю не открою Вам особой тайны. Из неких политических соображений Эмилия не должна выйти замуж и иметь детей. Простейшим решением могло бы стать убийство, но король выбрал позор. Кто теперь возьмет Эмилию в жены?

- Тот кто любит и кому все остальное безразлично. Так что Вам от меня-то нужно?

- Помощь.

- В чем?

- Хочу признаться в любви.

- Вот как?

- И прошу вашей помощи. Я хочу увидеться с Эмилией, чтобы исправить свою ошибку.

- Ошибку? А может подлость?

- Пусть будет так. Но дело в том, что я действительно ее люблю.

- Уф-ф, а я уж глупая обрадовалась, что признание в любви предназначено мне.

- Вы думаете я шучу?

- Нет. Но чем я-то могу помочь? Эмилия по Вашей милости не может покинуть Вульфери. Вам надо к ней ехать.

- Но она не желает меня видеть. Ее мать меня и близко к дочери не подпускает. Слугам даны указания не пускать меня без ведома графини.

- Тот, кто любит, одолеет все преграды.

- Я думал, Вы согласитесь мне помочь.

- Я не отказываюсь. Но как?

- Привезите Эмилию. Я должен с ней поговорить.

- Думаете, я смогу это сделать?

- Но Вы ее кузина.

- Я должна подумать.

- Я надеюсь на Вашу помощь.

То, что задумал я было полной противоположностью требований мамы и тети. Но я решил пойти против них. Подготовка заняла две недели. Все это время Рауль согласился изображать влюбленность в меня. Мой рыцарь даже дрался на дуэли с герцогом Бернье, который осмелился сделать мне непристойное предложение.

Самым трудным было убедить Его Величество пересмотреть свою позицию в отношении к Эмилии. Я долго не мог узнать причины, почему девушка должна быть наказана подобным образом, по каким таким политическим соображениям. Разгадка оказалась весьма простой и подлой. Кузен Ее Величества получил в подарок замок Купер, но по ленному закону все эти земли должны были принадлежать Эмилии и ее наследникам. Вот в чем причина. Сама Эмилия уступила королеве, но отказалась подписывать отказ от наследования, а потому замок неминуемо должен был перейти ее ребенку.

Дальнейшее оказалось проще выеденного яйца. В ход пошли долговые расписки. Кузен Ее Величества оказался очень сговорчивым мужчиной. В любом случае ему пришлось бы продавать королевский подарок, а так милая дама в моем лице стала еще и великой благодетельницей.

Его Величество задержал грфиню Вульфери при дворе и она не могла меня сопровождать в замок Гройе, куда меня пригласил Рауль. Не могла она вернуться и в Вульфери.

Оставив Рауля в его замке, я поехал навестить Эмилию. Она была рада моему приезду. Ей нетерпелось узнать последние столичные сплетни, последние новости. Про то, как продвигается мое дело с местью Раулю.

- Ты действительно желаешь наказать его таким образом? - спросил я.

- Да, - страстно ответила Эмилия. - Я его просто ненавижу. Он... - она зарыдала. Мне пришлось ее успокаивать.

- Я понимаю твои чувства. Но представь, что если он тебя любит и хочет взять в жены. На этот раз без насмешки. Признайся, ведь ты его любишь. Я почувствовал это из разговоров с тобой.

- Нет, нет и нет! Я его страстно ненавижу. Да, когда-то я его любила и готова была совершить любую глупость. И поплатилась за это. Теперь я его не-на-ви-жу!

На следующее утро она подошла ко мне с вопросом, которого я от нее ждал.

- Скажи, это он сказал тебе, что любит меня? Это не выдумка?

- Тебя же это не интересует.

- Я не могла уснуть. Думала, пыталась в себе разобраться. Ты прав, я его все-таки люблю, - она заплакала.

- Вам надо с ним поговорить и во всем разобраться. Самим.

- Но как? Я не могу покинуть замок. Я здесь пленница. Его тоже не пустят ко мне без маминого позволения. А она никогда не позволит.

- Здесь есть два пути. Или я его привезу к тебе, или тебя к нему.

- Меня... Нет, пусть он приедет сюда. Я боюсь.

- Тогда жди послезавтра.

Привезти Рауля можно было только в моей карете. Четверо слуг оставались в казарме и не могли входить в господскую часть замка. Такой свободой пользовались горничные. Марта осталась в Гройе, а ее место занял Рауль. Он беспрекословно слушался меня и очень правдоподобно исполнял свою роль.

Когда голубки выяснили все недоразумения между собой, я предложил им следующую часть плана. Они с восторгом согласились.

На рассвете Джулия, моя вторая горничная, покинула Вульфери пешком. Эмилия заявила своим служанкам, что проиболела и ее никто не должен тревожить. Потом она незаметно пробралась в мои комнаты, где переоделась в платье Джулии. Так я выехала из замка с двумя своими "служанками". По дороге в Гройе мы подобрали Джулию и через час въехали в замок Рауля.

На следующий день Рауль и Эмилия поехали в город Вульф, главный город графства, где размещалась епархия. Здесь, в соборе, они и обвенчались. Это венчание не было тайным, хотя и проводилось втайне от многих. Дело было сделано.

Вернувшись в столицу, Рауль первым делом объявил о своей женитьбе и представил молодую жену ко двору. Возможно, мне показалось, но мать невесты потеряла сознание.

- О, Антунетта, что Вы наделали? - стонала она в карете. - Вы все испортили.

- Нет, я все исправила.

- Бедная моя доченька. Что же теперь будет?

- Ничего не будет, - успокоил ее я. - Его Величество одобрил этот брак. Королева тоже. Замок Купер станет свадебным подарком. Что еще может случиться?

- Но... Как?..

- Некто Антуанетта воспользовалась своими связями среди ростовщиков и немного пошантажировала всех заинтересованных в этом деле лиц.

Мне пришлось еще раз поссориться с дядей, но и в этот раз верх был на моей стороне. Что может быть лучшим подарком к свадьбе? Честно говоря не знаю, но все векселя Гройе и Вульфери были отосланы счастливым молодоженам.

Завершив свои дела, я вернулся в Перье. К Элен, детям и маме. Дел при дворе у меня больше не было, с делами банка великолепно справляется дядя. Не искать же мне на самом деле мужа среди придворных. Правда, от мысли вновь стать Антуаном я тоже отказался. Так меня попросила Элен, а ей я не мог отказать ни в чем.