Это началось в октябре. Я учился на третьем курсе университета и жил в общежитии. Случайно я обнаружил объявление о сдаче комнаты: "Женщина в годах сдаст комнату молодой девушке или юноше на длительный срок." Указанные далее условия и цена меня вполне удовлетворяли. Я не надеялся, что комната еще свободна, но поехал по указанному адресу.

Дверь мне открыла дама лет сорока.

- Здравствуйте, я по объявлению.

- Проходите, молодой человек.

Она провела экскурсию по своей трех-комнатной квартире.

- Как видите, квартира большая, а живу я одна. Моя дочь погибла два года назад. Мне здесь страшно и одиноко, поэтому я решила найти кого-нибудь, кто мог бы занять комнату дочери. Не скрою, до Вас я провела собеседование с четырьмя девушками и двумя юношами, но отказала им. Вы седьмой прецендент. Идемте, я угощу Вас своим чаем.

Гадкий травяной отвар, который она называла чаем, можно было пить только с сахаром или вареньем, которое она поставила на стол. Она внимательно наблюдала за тем, как я пью эту бурду.

- Вам понравилось?

- Да, спасибо. Было вкусно, - ответил я.

- Не стоит меня обманывать, молодой человек.

- Правда. С вареньем очень даже вкусно.

- И вы согласитесь пить мой чай ежедневно?

Я задумался. Честно говоря, ее чай был редкой гадостью. Но бедный студент привычен и не к таким передрягам.

- Даже по несколько чашек.

- Вы мне понравились, молодой льстец. Хорошо, стоимость комнаты Вам известна. Я могу немного уменьшить. Кроме того, предлагаю со мной завтракать и ужинать, но Вам придется пить мой чай, так как других напитков я не пью. Согласны?

Это было пределом моих мечтаний. Естественно, я согласился.

Привычный распорядок дня мне пришлось слегка изменить. Утренняя пробежка с хозяйкой, легкий завтрак. Потом я бежал на лекции. Вечером я обязан был возвращаться к ужину, если это позволяли занятия. О своих задержках с приятелями и подружками я отчитывался перед ней, как перед матерью. Ее забота обо мне напоминала материнскую. Правда я давно не помню, что это такое, так как моя маман пропила квартиру и, если и жива еще, то обитает среди вечно пьяных бомжей.

Как заботливая мамочка, она следила за моим внешним видом и здоровьем. Мне пришлось ежедневно мыть свою шевелюру, следить за руками. Раньше, при необходимости, я подзарабатывал грузчиком. Она запретила мне это делать, найдя для меня работу курьера. Когда я простыл и целую неделю провалялся с температурой, она взяла отгул и просидела все время со мной. После этого я ежеутренне принимаю витамины, которые она мне покупает.

Однажды, вернувшись домой пьяным, я ее сильно расстроил. Больше я решил так не поступать. Я вообще бросил пить и долго задерживаться в компании. Я стал очень домашним.

В моем одежном шкафу хранилась одежда ее покойной дочери. Естественно, в шкаф постоянно добавлялись ароматизаторы. В результате от меня пахло то лавандой, то ландышем - любимые запахи дочери моей хозяйки. Постепенно друзья начали на меня коситься: длинные пышно распущенные волосы, колечки в ушах немного больше, чем носят парни, ухоженные ногти и пахнет женскими духами. Можно подумать все что угодно. Тогда я стал покупать лосьон, дающий сильный запах табака.

Весной она попросила меня помогать ей по даче. Дача, надо сказать, была шикарной. Двухэтажный дом на пять комнат с кухней и столовой, целых пятьдесят соток земли. В престижном садоводстве. Ей это досталось от покойного мужа-академика. Я помог ей вскопать грядки, произвести необходимые посадки.

Раньше летом я ездил в стройотряды. В этом году она попросила меня провести летние каникулы с ней на даче. Я просто не мог отказать. Сдав сессию, я прихватил весь свой небогатый скарб и приехал на дачу.

По закону подлости на следующее же утро, я не смог встать из постели с температурой под сорок. Скорую она вызывать не стала, так как сама была врачом. Она поставила мне капельницу, весь день кормила витаминами и какими-то другими таблетками, отпаивала своим чаем, к которому я постепенно привык и даже пристрастился. Вечером снова капельница. Наутро температура спала, но осталась высокой, поэтому лечение повторилось. На следующий день я был здоров, но она, в целях подстраховки, снова ставила мне капельницу и пичкала таблетками. Всю следующую неделю она делала мне уколы и просила принимать витамины. Когда лечение завершилось, я чувствовал себя обновленным человеком.

Через месяц у меня возникло некоторое затруднение. По видимому, я сильно отъелся на деревенских харчах, и не мог влезть ни в одни из своих трех пар джинсов, которые и до этого были довольно узкими. Другой одежды у меня вообще не было.

Мою хозяйку это весьма рассмешило, но она пообещала что-нибудь придумать. Покопавшись на чердаке, она приволокла чемоданчик своей дочери.

- Посмотри, может что-нибудь подойдет.

Естественно, никакими штанами там даже не пахло. Три платьица, бельишко и туфельки. Я вышел на веранду.

- Там нет ничего, что я мог бы носить.

- Ты уверен? Могу предложить свои платья, если те малы.

- Я их даже не мерил. Не могу же я в них ходить.

- Почему же нет? Другой одежды все-равно нет, а ходить в трусах я тебе не позволю. Иди, оденься. Пожалуйста.

Я подчинился. Трусики удивительно легли на мои располневшие бедра, увеличившаяся в объеме грудь идеально уместилась в маленьких чашечках лифчика. Потолстел я как-то неравномерно. Молния на левом боку легкого летнего платьица застегнулась, подчеркнув стройность талии. Взглянув в зеркало, я увидел девушку. Не хватало самой малости, в этом мне помогла хозяйка, удлиннив ресницы с помощью туши, применив контурные карандаши, светлую помаду и легкие тени.

К середине августа у меня была совершенно женская фигурка. Даже одень я мужскую одежду, во мне будут узнавать девушку.

Ни о каком возврате в университет не могло быть и речи. Вместо этого я восстановился в институте, где до этого училась дочка хозяйки. Я стал этой дочкой. Не совсем. Но очень скоро моя новая мама обещает мне окончательное и бесповоротное преображение.