* Картинки
* Комиксы
* Фото-арт
* Анимашки
Ваши истории * Фото * Мисс Транс * Вопросы * Логи * Знакомства * Форум * Чат
Словарик *
Реклама *
Ссылки *
О сайте *
|
|
|
|
|
* Рассказы
* Картинки * Комиксы * Фото-арт * Анимашки |
Ваши истории * Фото * Мисс Транс * Вопросы * Логи * Знакомства * Форум * Чат |
Методики *
Словарик * Реклама * Ссылки * О сайте * |
|---|
— Что? – не поняла девушка. Похоже, это слово было для неё в новинку.
— Так они правильно называются, — пояснил я. – Трансвеститы – это другое.
— А ты откуда знаешь? – удивилась Таня.
— Любой образованный человек обязан знать значения понятий, которые он употребляет, — проговорил я поучительным тоном.
— Ой, да я и говорить-то про это не хочу! Гадость какая! – Таня демонстративно отвернулась. Похоже, при слове «изгой» весь её интерес к теме мгновенно улетучился.
— Андрей, ты так равнодушно об этом говоришь, как будто и не удивился совсем, — заметила Маринка. – Может быть, ты уже знал заранее?
«Не удивился», говоришь? Видела бы ты меня в субботу, когда я выбегал из актового зала. Или потом, в туалете… Как хорошо всё-таки, что у меня хватило ума сесть на задний ряд, подальше от своего класса.
— Ничего я не знал, — честно ответил я. – И вообще, говорить об этом не хочу.
Мне не хотелось об этом говорить потому, что слишком ещё живы были воспоминания последних дней, но девушки поняли мои слова по-своему.
— Ну и правильно, нечего всякую срамоту обсуждать, — хмыкнула Таня, окончательно от меня отворачиваясь.
Маринка взглянула на меня так, словно хотела что-то ещё сказать, но в последний момент передумала и повернулась к подруге. Но тут меня посетила одна странная мысль, и мне почему-то так захотелось высказать её вслух, что я не удержался:
— Одно интересно, — начал я негромко, но так, что девушки точно могли меня слышать. – Как у парня получается выглядеть более женственно, чем многие настоящие девушки?
Таня молча втянула голову в плечи, а Марина, повернувшись ко мне вполоборота всего на секунду, бросила:
— Странные вкусы у тебя, Андрей...
Её последние слова заглушил звонок на урок. Девушки расселись по своим местам, оставив меня наедине со своими мыслями. «Странные вкусы»? Человеку на то и дано чувство вкуса, чтобы выбирать что-то своё, индивидуальное и неповторимое. Те, кто пренебрегают этим, теряют многое.
Однако, кажется, моя способность притягивать неприятности уже начала действовать. Даже если никто и не узнает никогда о моей связи со Светой напрямую, то это лишь вопрос времени, когда я сам выдам себя своими мыслями вслух и необдуманными поступками. И, как оказалось, совсем недолгого времени…
После уроков я, как обычно, пошёл сразу домой, не задерживаясь на болтовню или совместные походы до ближайшего ларька, как это было заведено у моих одноклассников. Я частенько срезал путь по двору школы, выходя не через парадные ворота, а через калитку в дальнем углу небольшого школьного садика.
Вообще то, этой тропинкой кроме меня редко кто ходил, да и сам садик считался прибежищем школьных алкоголиков и наркоманов… поэтому, услышав из-за кустов знакомый голосок, я в первую секунду даже не поверил своим ушам. Но нет, я точно не ошибся – это была Света.
— Да говорю я вам, дайте пройти! – голос девочки дрожал. – Меня мама ждёт, я тороплюсь!
— Стой ты, мы ещё не договорили, — прервал её нахальный прокуренный голос.
— Я уже всё сказала! – в голосе Светы появилось отчаянье. – Не понимаю, что вам ещё от меня надо?
— Он не понимает! – вставил ещё один голос, издевательский и насмешливый. – А как бабские шмотки напяливать ты понимаешь, а?
— Я одеваю то, что мне больше подходит, — настойчиво проговорила Света, хотя, судя по голосу, она уже вот-вот готова была разреветься. — Я чувствую себя девочкой, и совсем не важно, что вы обо мне думаете…
— Да ты ж упоротый, а! – прорычал прокуренный голос. – Если ты баба, то покажи сиськи!
Света ещё пыталась что-то ответить, но её голос заглушил взрыв хохота. Потом последовал звук рвущейся одежды и пронзительный крик девочки… Я одним прыжком преодолел расстояние до кустов и, не останавливаясь, прорвался прямо сквозь заросли.
Света сидела на земле, её розовое платьице было разорвано и измазано грязью, в волосах не хватало одного бантика, так что белокурые локоны падали на её заплаканное лицо. Розовый портфельчик и пушистая сумочка валялись рядом, в пыли. Света первая заметила меня и, подняв голову, посмотрела мне прямо в глаза. Но, кроме боли и отчаянья, в её глазах отчётливо читался немой упрёк.
Отморозков было шесть человек. Четверо совсем мелких, наверное, класс девятый, но по крайней мере двое были моего возраста. Первым из них ко мне повернулся плотный, коренастый старшеклассник с красной бандитской рожей. Пару секунд он оценивающе осматривал меня, успел заглянуть даже за спину, видимо, проверяя наличие подкрепления, а потом, ухмыльнувшись, произнес:
— А это ещё кто нарисовался? – прокуренный голос принадлежал именно ему. – Дружок, что ли?
Вся компания снова загоготала. Света, всё так же молча глядя на меня, замотала головой.
— Я вижу, вы тут веселитесь? – спросил я спокойным голосом.
— Ха, а что, не заметно? – вставил второй старшак насмешливым тоном. – А ты присоединиться хочешь?
— Вы тут веселитесь, да? – на моём лице начала проявляться та самая улыбка, после которой моим врагам обычно ещё долго бывало не до смеха. – Весело вам, я спрашиваю?
— Ты чё, больной? – поморщился мордастый. – Чё щеришься? Тебе чё вообще надо?
— Да что ты с ним разговариваешь, Серый? – подал голос кто-то из компании. – Покажи ему свой коронный удар, чтоб знал, как лезть не в своё дело.
— И то верно, — ухмыльнулся Серый и, безо всякого предупреждения, с размаху заехал мне кулаком в живот.
Надо сказать, удар действительно был коронный. Мордастый умело вложил в него вес своего корпуса, поэтому у него получилось весьма неплохо. Мне даже пришлось немного согнуться вперёд, чтобы устоять на ногах. Но улыбка с моего лица не пропала. Наоборот, она становилась всё шире, пока не превратилась в зловещий оскал.
Серый недоумённо посмотрел на меня снизу вверх. Наверное, он не привык, чтобы противник после его коронного удара оставался стоять, как ни в чём не бывало, ещё и улыбаясь так нагло в его лицо. Впрочем, у меня не было времени разбираться в чувствах этого подонка. Я бросил свой портфель на землю, освободившейся левой рукой обхватил голову отморозка, а правой наотмашь ударил его в нос, вложив в кулак всю свою кипящую от гнева душу.
Забрызгивая кровью землю и траву, мордастый отлетел на два метра и, наткнувшись на кусты, со стоном рухнул в их заросли. Вся его компания на пару секунд замерла, переваривая происшедшее, переводя взгляды то на меня, то на скулящего в кустах товарища. Затем бросились бежать девятиклассники, сначала двое самых сообразительный, потом третий за ними, и наконец, крикнув что-то вроде "я вообще тут случайно", скрылся и четвёртый. Последний старшак, оставшись один, без лишних слов метнулся в кусты и, схватив за шиворот своего товарища, потащил его прочь из парка.
Света, до сих пор сидящая на земле, теперь смотрела на меня круглыми от удивления глазами. Она даже плакать перестала, и теперь только иногда шмыгала носом. Я подошёл к ней и молча протянул руку, чтобы помочь подняться. Её ладошка, такая хрупкая и женственная, вновь оказалась в моей жесткой, разбитой в кровь руке. На меня словно нахлынули ожившие чувства двухнедельной давности, как тогда, когда я впервые коснулся её ладони.
Поднявшись, Света принялась торопливо отряхаться, отчего грязь только сильнее втиралось в её платье. Я подобрал её портфель и сумочку, очистил их, как мог, от пыли и мусора, и всё так же молча протянул девочке. Она взяла их и замерла на месте, подняв на меня свои покрасневшие от слёз глаза, словно ожидая дальнейших указаний. Я снял свой пиджак и накинул Свете на плечи, чтобы скрыть её изорванное грязное платье. Он был ей настолько велик, что закрывал даже колени.
— Пойдём, я провожу тебя до дома, — сказал я негромко, подбирая свой портфель с земли.
Но Света не двигалась с места, и просто смотрела на меня глазами, полными вновь наворачивающихся слёз. Её нижняя губа мелко дрожала, так что я уже приготовился к тому, что девочка снова заплачет, но вместо этого она сказала неожиданно твёрдым голосом:
— Дурак, нельзя было этого делать, — в её словах были боль, укор и безысходность. — Я бы вытерпела, я ничего, я привыкла... а теперь...
— А теперь отвыкай, — закончил я за неё. — Больше они к тебе не сунутся.
* * *
Когда мы подошли к той самой скамейке возле старенькой пятиэтажки, я остановился. Всю дорогу мы шли молча, даже не глядя друг на друга. Света лишь изредка тихо всхлипывала и поправляла лезущие в глаза волосы. Мне хотелось о многом расспросить её, но в то же время не было желания вообще с ней разговаривать.
Я встал возле скамейки, ожидая, пока Света вернёт мне мой пиджак, но она не спешила этого делать. Девочка остановилась за два шага от меня, с минуту молча стояла ко мне спиной, а потом, всё так же не глядя в мою сторону, чуть слышно произнесла:
— Может, зайдёшь?
В её голосе не было особой надежды, но звучал он искренне, от души, без того испуга, что бывал у неё раньше, и даже без неуместного смущения. Она не просила меня ни о чём, не уговаривала, словно ей было всё равно, соглашусь я или нет. Конечно, ей было не всё равно, но она как будто давала мне понять, что примет мой выбор, каким бы он ни был.
— Хорошо, — кивнул я и шагнул вслед за Светой к двери подъезда.
Света жила с мамой в двухкомнатной квартире на четвёртом этаже. Гостиной у них не было, поэтому девочка провела меня из прихожей сразу в свою комнату. Первое моё впечатление было такое, словно я попал в кукольный домик. Разнообразие розовых оттенков заворожило меня, сладкий, даже приторный аромат ударил в нос, а от количества игрушек, картинок и других забавных мелочей даже закружилась голова.
— Я сейчас чайник поставлю, — Света аккуратно сложила портфельчик и сумочку на комод и придвинула мне один из четырёх стульев, стоявших вокруг небольшого столика. — Ты пряники будешь, да?
— Не откажусь, — ответил я, усаживаясь на стул. От этого сладкого аромата у меня разыгрался аппетит.
Света тут же засуетилась, забегала, как прилежная хозяйка. Всего за пару минут на столике появились: маленькая кружевная скатерть; фарфоровые чашечки на блюдцах; сахарница и чайничек с заваркой; вазочка со свежими пряниками и даже стаканчик с бумажными салфетками.
Но едва столик был накрыт и чайник вскипел, Света спохватилась, что в таком растрёпанном виде, как у неё, нельзя садиться за стол. Налив мне чай, она попросила меня ещё немного подождать, пока она сходит в душ и переоденется.
— Нехорошо, конечно, ты первый раз у меня в гостях, а мне приходится оставлять тебя одного, — смущённо произнесла девочка. — Но ты же знаешь, так получилось.
— Ничего страшного, — уверил я её. Мне сейчас как раз хотелось побыть одному и хоть немного разобраться в своих мыслях.
Когда Света, взяв какую-то одежду из шкафа, ушла в ванную, я затолкал себе в рот сразу целый пряник, отхлебнул полчашки чая и принялся внимательно осматривать комнату.
Она была довольно большой, но из-за обилия обстановки казалась тесноватой, по крайней мере для меня. Вместительный, но аккуратный с виду шкаф; комод с изогнутыми ножками; небольшая, почти детская кроватка с бело-розовыми подушкам и покрывалом; компьютерный стол с мягким тёмно-розовым креслом в углу; небольшой столик для чаепитий и четыре стула с резными спинками вокруг него.
Вдоль стен висело несколько рядов полок, на которых были книги от сказок-раскрасок до учебников по алгебре, мягкие игрушки всех цветов и размеров, фарфоровые куклы в нарядных платьицах, поразительно похожие на саму Свету. Все свободные от полок стены были увешаны пёстрыми красочными картинками, нарисованными акварелью на альбомных листах.
Я встал из-за стола и подошёл к одной из них, чтобы лучше рассмотреть рисунок. На нём был изображён маленький домик с розовой крышей, цветочная полянка, ясное небо и яркое солнышко. С виду рисунок был совсем детским, но при внимательном рассмотрении отчётливо угадывалась опытная рука подростка, нарисовавшего не менее сотни таких картинок.
— Это домик моей мечты, — услышал я за спиной голос Светы. – Когда-нибудь я вырасту и построю себе такой.
Я обернулся. Света стояла в дверях, вытирая полотенцем свои длинные распущенные волосы. На ней был лёгкий розовый сарафанчик, носочки в полоску и пушистые домашние тапочки в виде белоснежных котят. Без своего пышного кукольного платья и кудрявых хвостиков она выглядела ещё более хрупкой и беззащитной. Я просто не мог поверить, что передо мной не девочка-подросток, а парень, такой же, как и я. Даже несмотря на все факты, и на то, что Света сама этого не отрицала, в тот момент я более был склонен доверять своим глазам, нежели рассудку. Меня сжигало желание самому воочию убедиться, что это не глупая шутка, а суровая правда… но нет, конечно, я всей душой сейчас желал убедиться в обратном! Но как? Хотя…
Света, заметив мой, вероятно, безумный взгляд, изумлённо уставилась на меня и даже попятилась обратно в коридор. Кто знает, чем бы закончилась эта опасная сцена, если бы в этот момент в дверь не позвонили. Девочка, не говоря мне ни слова, бросилась в прихожую, чтобы открыть дверь. Я с шумом выдохнул воздух и рухнул обратно на стул. Какое-то чувство бессилия и облегчения захлестнуло меня. Из прихожей послышались голоса, но сейчас мне было даже всё равно, кто пришёл. Скорее всего, это её мама вернулась с работы, сейчас Света нас познакомит…
— Ого! – раздался удивлённый голос от входа в комнату. – А ты здесь как?
Я поднял голову и увидел перед собой Женю, замершую в дверях. Весь её вид говорил о том, что увидеть здесь меня она ожидала в последнюю очередь.
— Привет, — поздоровался я, как ни в чём не бывало.
— Но как?.. так вы ведь… ты же… — Женя переводила взгляд то на меня, то на Свету, стоящую рядом с ней с ещё влажными после душа волосами. – Что вообще произошло между вами?
— Ой, прости, Женя, я не успела тебя предупредить! – Света потащила подругу за рукав прочь из комнаты. – Пойдём, я тебе расскажу, что случилось.
И девушки бесцеремонно удалились, бросив меня одного скучать за чашкой остывающего чая. Впрочем, я не расстроился – в мой голове творился такой бардак, что я просто не знал, что говорить и как себя вести. Мне надо было успокоиться и прийти в себя.
— … Что? Но почему, ведь он же… — послышалось слишком громкое восклицание Жени из соседней комнаты.
— Да я и сама не ожидала… — отвечала ей Света, тоже забыв понизить голос.
Не ожидала? Это, наверное, про то, что случилось сегодня в садике возле школы. Ещё бы, я и сам от себя не ожидал. Конечно, я действовал машинально, ведь разве мог я оставаться в стороне, когда на моих глазах издевались над девочкой? Даже пусть и не совсем девочкой — какая разница, ни один человек не заслуживает такого отношения! Но мне сейчас не хотелось и думать о том, какие последствия повлечёт за собой этот благородный жест.
— А ты даже смелее, чем я думала, — Женя стояла в дверях, с нескрываемым восхищением глядя на меня. – И сильнее, если ты и правда в одиночку справился с шестью хулиганами.
— Я всего лишь дал в нос одному из них, — я даже смутился от такой искренней похвалы. – Остальные просто разбежались.
— Значит, они испугались твоей смелости! – настаивала Женя. – Что ни говори, а ты настоящий герой! Я бы на месте Светы тебя обязательно поцеловала в благодарность.
Света, до сих пор молча наблюдавшая за разговором, испуганно замотала головой, словно пытаясь остановить Женю, но было уже поздно. Эта невинная фраза про поцелуй задела меня за живое, словно полоснула по ещё не зажившей ране.
— Спасибо, это лишнее, — сказал я ледяным тоном, и, отвернувшись, сделал вид, что изучаю картинки на стене.
— Да ладно тебе, я же шучу, — Женя мило улыбнулась. — Светочка ещё маленькая для такого.
— Ну да, точно, — я взглянул на Свету, но та отвела взгляд, сделав вид, что вообще нас не слушает.
Так значит, она не рассказывала о том случае на скамейке никому, даже своей лучшей подруге. Она так беспокоилась о моей репутации? Хотя нет, её подруга бы всё равно ничего не рассказала, тем более что она вообще с другой школы. Тогда что же, надеялась, что мы сможем остаться просто друзьями?
Чтобы как-то сгладить напряжённый момент, я отвернулся к столику и отхлебнул остывшего чаю из чашки. Для Светы это послужило своеобразным сигналом к действию и она, отбросив свою апатичную нерешительность, тут же снова превратилась в заботливую хозяйку.
— Ой, не пей, он уже остыл! — она быстро пересекла комнату и отобрала у меня чашку. — Сейчас я кипятка подолью. И ты, Женя, садись за стол, будем чай пить.
Женя послушно уселась напротив меня и достала из своей чёрной тканевой сумочки две шоколадки.
— Андрейчик, извини, если бы я знала, что ты придёшь, захватила бы тебе тоже, — печально вздохнула она.
Андрейчик? Интересно, так меня ещё никто не называл.
— Спасибо, меня уже угостили, — я взглядом указал на вазочку с пряниками.
Тем временем Света налила всем по чашке чая и тоже села с нами за стол. Девушки почти сразу завели оживлённую беседу на свою девичью тему.
— Да, всё-таки жалко платье. Оно так тебе шло, — с досадой сказала Женя, откусив половинку от дольки шоколадки. — Вот бы найти этих подонков и заставить заплатить за него!
— Нет, я не хочу беспокоить маму из-за этого, она и так за меня переживает, — возразила Света. — К тому же, я давно собиралась подыскать себе что-нибудь новенькое.
— Сейчас с новинками не густо, — покачала головой Женя. — Есть только тёмные и готика, а сладкого, да ещё и на твой размер, в ближайшее время не предвидится. Надо заказывать, но это тоже недели две ждать.
— Ох, и что же мне теперь делать? — Света опустила голову и поджала губы. К чаю и сладостям она даже не притрагивалась.
— Разве нельзя две недельки походить в какой-нибудь обычной одежде? — предложил я, но тут же пожалел об этом.
— Нет! — в один голос воскликнули обе девушки.
— Как ты не понимаешь? Лолита — это не просто одежда, это стиль всей жизни! — начала горячо доказывать мне Женя. — Речь, манеры, предпочтения, мировоззрение и культурные ценности — всё входит в это понятие, и одно неотделимо от другого.
— Да-да, я просто не могу показаться на людях в этих глупых джинсах и кофточке, в которых ходят почти все девчонки в нашей школе, — в глазах Светы вновь блеснул тот задорный огонёк, который был у неё ещё при первой нашей встрече. — Это бы означало, что я проиграла, сдалась, вернулась к тому, с чего начинала.
— Ладно, ладно, я понял, — я поднял руки, призывая девушек ослабить свой напор. — Но я ведь не говорю, что это обязательно должны быть джинсы. У тебя же есть, наверное, и другая одежда. Вот, хотя бы, этот сарафанчик.
— Этот? — Света с сомнением взглянула на свою одежду. — Но я в нём только дома хожу.
— А что, это мысль! — Женя неожиданно подхватила мою идею. — Если его отделать рюшками, украсить ленточками, то получится очень даже миленько!
— Вы так думаете, да? — Света с надеждой и некоторым недоверием посмотрела на Женю, потом на меня.
— Конечно, тебе он очень идёт! — заверила её Женя. — Правда же, Андрейчик.
— Ну да, — кивнул я без особого интереса.
— Видишь, Андрейчику очень нравится, как ты в нём выглядишь, — улыбнулась Женя. — Так что, решено — сегодня вечером после шести занесёшь его к нам в ателье, я тебе его мигом подошью!
— В ателье? — удивился я. — Ты сама платья шьёшь?
— Да нет, конечно, я так, учусь, помогаю немного, — весело отмахнулась Женя. — Но когда-нибудь я собираюсь стать настоящим модельером! Буду сама создавать новые направления в моде лолит! А ты, Света, будешь моей любимой моделью!
— Да ладно, перестань, — Света смущённо опустила глазки. — У меня совсем не модельная внешность.
— Ничего подобного, ты самая миленькая сладкая лолита в мире! — Женя подалась вперёд и крепко обняла подругу. — А все, кто этого не понимают — просто примитивные глупцы, и если они будут спорить, то Андрейчик их побьет!
Я чуть не поперхнулся чаем от такого заявления, но Света лишь негромко хихикнула в объятьях подруги и бросила на меня весёлый мимолётный взгляд. Дальше речь за столом зашла о ленточках, бантиках и оборочках для сарафанчика, так что я особо не вслушивался в болтовню девушек. Между тем, время было уже полпятого, а мне до завтрашнего дня надо было сделать ещё кучу уроков.
— Ну ладно, спасибо за угощение, но мне пора, — сказал я, выбрав момент, когда обе девушки, наконец, замолчали.
— Ой, точно! — Женя вдруг тоже спохватилась. — Мне же ещё в ателье надо, доделать кое-какую работу и подготовиться.
— Уже уходите, да? — Развеселившаяся, было, Света, снова погрустнела. — Жаль.
— Ничего, мы же не навсегда, — успокоила её Женя. — Зайдём снова, как только будет возможность. Правда, Андрейчик?
— Угу, — кивнул я, поднимаясь из-за стола.
Распрощавшись со Светой, мы вместе вышли из подъезда её дома. Женя сказала, что ей в ту же сторону, и попросила, чтобы я её немного проводил. Причин отказываться у меня не было, тем более что у самого на языке вертелись такие вопросы, которые лично Свете я задать пока не мог. А Женя, кажется, очень хорошо её знала и заслуживала доверия.
Пару минут мы шли молча. Женя беззаботно глазела по сторонам, что-то тихонько насвистывая себе под нос, а я всё никак не решался начать с ней разговор. Но дорога до моего дома была слишком короткой, чтобы тянуть время, поэтому я, наконец, собрался с духом и сказал:
— А ведь ей не обязательно было ходить на ту церемонию, — мой голос прозвучал как-то неуверенно на фоне городского шума. — Можно было притвориться больной и получить паспорт потом, отдельно.
— Можно, — всё так же беззаботно согласилась Женя.
Я ждал, что она скажет что-то ещё, но девушка снова принялась насвистывать какую-то мелодию.
— Тогда почему же Света этого не сделала? — спросил я чуть более резко, чем следовало бы. — Зачем было это всё, вот так вот, перед всей школой...
— Значит, она чувствовала, что всё должно быть именно так, — спокойно пояснила Женя. — Девичье сердце не просто понять.
— Девичье? — я горько усмехнулся. — Неделю назад я, может быть, и поверил бы тебе...
Женя остановилась и посмотрела на меня в упор. Её глаза светились какой-то горячей убеждённостью.
— Если ты даже не веришь в её сердце, то как же ты собирался её понять? – с вызовом проговорила она и, развернувшись, перешла на другу сторону дороги.
Когда её чёрное платье скрылось в тени переулка, я вздохнул и медленно побрёл домой. В голове всё ещё вертелись беспокойные мысли вперемежку с незнакомыми чувствами. "Как же я собираюсь понять её сердце? — спросил я сам у себя, и сам же себе возразил: — А кто сказал, что я вообще собираюсь?"
* * *
Едва я успел вернуться домой, как Лена, не дав мне даже толком умыться, затащила меня в мою комнату и буквально прижала к стенке.
— Это что, это правда?! – затараторила она громким шёпотом так, чтобы её не услышали родители. – Ты на самом деле сегодня в садике возле школы… все об этом говорили, сразу после уроков, но я даже не поверила, но все, и девятиклассники тоже, они описывали точно тебя…
— А, ты про это, — сообразил я. Та потасовка в школьном дворе казалась мне событием глубокой давности, хотя на самом деле она произошла всего несколькими часами ранее. – Ну да, было дело.
— Что?! И всё именно так, как они рассказывают? – Лена смотрела на меня глазами, полными какого-то благоговейного ужаса. — Ты пришёл на помощь этому трансвеститу, защитил его от хулиганов?
— Ну, типа того, — кивнул я и, мягко отстранив сестру, подошёл к своему столу, чтобы разложить портфель и приняться, наконец, за уроки.
— И ты так спокойно об этом говоришь?! — Лена следовала за мною по пятам, постоянно пытаясь заглянуть мне в лицо. — Ты, конечно, всегда делал глупости, но сегодня ты просто превзошёл сам себя! Это же надо было такое учудить!
— Любой уважающий себя парень сделал бы то же самое на моём месте, — ответил я, садясь за стол. — Меня не учили проходить мимо, когда обижают слабых.
— Пусть так, но... это немного другой случай, — серьёзно сказала Лена. — Если бы ты только слышал, что о тебе уже болтают...
— Мне не важно, этим идиотам только бы языками чесать, — фыркнул я. — Да и вообще, тебя-то это каким местом...
Я поднял голову и взглянул в глаза сестрёнке. Теперь в них были лишь беспокойство и какой-то тихий испуг. И тут до меня дошло, к каким последствиям может привести моя связь со Светой. Мне-то всё равно, если даже меня назовут извращенцем и запишут в изгои, я привык, но по законам школьного стада то же самое в большей или меньшей степени коснётся и Лены, моей сестры. Получается, я подставил и её тоже.
— Если хочешь, — начал я сухим голосом, — то можешь вообще никому не говорить, что ты моя сестра.
— Ещё чего не хватало! – рассердилась Лена. – Таким братом, как ты, любая сестра бы гордилась, не смотря ни на что! А если кому-то это не понравится, то ты меня защитишь, правда же?
И, не дожидаясь ответа, сестрёнка наклонилась вперёд и крепко обняла меня за шею. Я даже не стал отстраняться или отворачиваться, как делаю это обычно. Мне стало легче от её объятий, а ещё немного стыдно. Как я мог подумать такое о моей сестрёнке, ведь она всегда поддерживала меня, принимала любой мой выбор. Ещё в свои семь лет она всегда вставала на мою сторону, если родители ругали меня за уроки, пропущенные из-за моего увлечения сказками. Она была, наверное, единственным человеком во всём мире, кому я действительно мог доверять.
— От тебя сладко пахнет, — негромко произнесла Лена и потянула воздух носом. – Похоже на мятные пряники. Ты ведь никогда раньше не ел мятные пряники?
Я ничего не ответил. В этот момент мне показалось, что нам с сестрой вообще не нужны слова, чтобы понимать друг друга.
— Мне кажется, он любит сладкое, — с какой-то мечтательностью в голосе проговорила Лена. – Этот Семён.
— Её зовут Света, — сказал я.
— Света? – сестрёнка на секунду задумалась. – Ты нас познакомишь?
— Может быть, — ответил я не сразу. – Как-нибудь в другой раз.
На этой оптимистичной ноте и закончилось всё понимание и одобрение, которое, видимо, было мне отведено судьбой. Едва придя в школу, я попал в некий вакуум изоляции и отчуждённости. Если раньше я был просто нелюдимым чудаком, то теперь стал настоящим изгоем, с которым опасно было даже разговаривать. Особенно сильно это проявлялось в первый день после того события. Возможно, это было совпадение, но даже учителя ни разу не вызывали меня к доске. Весь день я сидел один за своей задней партой, ловя на себе редкие любопытные взгляды и слушая осторожный шёпот со всех углов класса.
На следующий день ситуация немного улучшилась. Видимо, не заметив во мне какого-нибудь агрессивно-извращённого поведения, люди перестали верить большинству самых бредовых слухов обо мне. Некоторые, наиболее независимые индивиды, даже позволили себе обмолвиться со мной парой дежурных словечек. Например, Аня, староста нашего класса, лично сообщила мне о готовящемся школьном турпоходе в эту субботу. А всё та же легкомысленная Маринка, вероятно, по неосторожности, спросила меня о домашнем задании.
Лену, к счастью, мои проблемы вообще не коснулись. По крайней мере, она ничего такого мне не рассказывала. Зато каждый день она спрашивала меня о Свете, и очень обижалась, что я ей ничего не рассказываю. Но что мне было рассказывать? За всю неделю я видел Свету в школе всего один раз. Она действительно пришла в том самом сарафанчике, в котором ходила дома. Но он, разумеется, был так умело отделан рюшками и ленточками, что выглядел чуть ли не кукольнее настоящего платья лолиты.
— Привет, — я первый поздоровался с ней.
— Привет, — ответила она, как ни в чём не бывало.
— Тебе идёт, — я взглядом указал на сарафанчик. – Очень хорошо получилось.
— Спасибо, — Света опустила глазки, то ли от смущения, то ли по какой другой причине. И, прежде чем я успел что-то ещё сказать, добавила: — Ну ладно, мне надо бежать. Пока!
И она растворилась в безликой толпе школьников так же неожиданно, как и возникла из неё. Вообще-то она могла быть и поприветливее, особенно учитывая то, скольким я рисковал, спасая её. Но всё же я, кажется, понимал причину такого поведения.
Если «Света» ещё могла рассчитывать на развитие достаточно близких отношений со мной, то «Семён», при всём своём желании, мог добиться, максимум, дружбы. И то маловероятно, ведь у меня вообще никогда не было друзей, тем более таких. Наверное, Света хорошо понимала это, и потому решила не навязывать мне своё общество.
Может быть из-за этого, может по какой другой причине, к концу недели моя изоляция начала постепенно рассеиваться. Со мной заговаривало всё больше людей, по крайней мере, из тех, кто общался со мной раньше. В общем, последствия той заварушки у школы оказались не такими уж и значительными. Если не считать как минимум нескольких обиженных её участников, пополнивших ряды моих заклятых врагов.
С ними-то я и встретился на крыльце школы сразу после уроков. Кроме Серого, которому я разбил нос, и второго, с насмешливым голосом, было ещё трое старшеклассников, скорее всего, из одиннадцатого. Похоже, они специально сбежали с уроков пораньше, чтобы подкараулить меня.
— Эй, ты, патлатый, — окликнул меня незнакомый бритый парень спортивного телосложения. – Иди сюда, побазарим.
Настроение у меня было паршивое, поэтому я без лишних слов подошёл к враждебной компании с целью «побазарить» с ними всласть. Я ожидал, что мы все сейчас двинемся за школу или в заросли садика, чтобы нам никто не мешал, но все пятеро так и остались стоять возле перил крыльца, на виду у проходящих мимо учеников и учителей. Те двое, с которыми мне уже приходилось сталкиваться, стояли дальше всех от меня. Похоже, они занимали самое низкое положение в этой стае. Я удовлетворённо отметил, что нос у Серого всё ещё опухший и синеватого цвета.
— Слыш, паря, — начал спортсмен хрипловатым голосом. – Ты вообще кто по жизни?
Чего не понимаю, так это такие вот прелюдии перед дракой. С какого ты района, есть чо по мелочи, дай закурить и так далее. Хотя, иногда они доставляют немало забавных моментов, если вести беседу в нужном направлении.
— Я сказочник, — ответил я, и глазом не моргнув.
Вся компания заметно смутилась. Они ожидали ответа вроде «реальный пацан», или что-то типа того, и на эти случаи у них уже была заготовлена своя примитивная программа общения, но вот переменную со значением «сказочник» она не переваривала и зависала. Первым очнулся, как ни странно, спортсмен. А ещё говорят, что они тупые!
— Ну вот что, сказочник, — кисло ухмыльнулся он и кивком указал на Серого. – Помнишь вот его?
— Да помню, не склеротик, — ответил я, тоже ухмыльнувшись в ответ.
— Я вижу, ты смелый, — прищурился спортсмен. – Только смотри, сильно-то не зарывайся. С высоты падать больнее будет.
— Не тебе меня учить, — серьёзно сказал я. – Лучше передай всем своим шестёркам, что если они хоть пальцем тронут Свету…
— Свету? – противно хихикнул другой парень. – Ты про Сёму что ли?
— Ты вообще в курсе, что он парень? – спросил тот, из первых, с насмешливым голосом.
— Да, в курсе, — кивнул я. – И что с того?
— Как что? – парень даже опешил от неожиданности. – Он парень, и одевается как баба!
— Ну и? – настойчиво спросил я. – А если я оденусь, как баба, ты меня тоже будешь бить? Может, сейчас рискнёшь?
— Тьфу, я же говорил, что он тоже педик! – прогнусавил Серый в свой распухший нос, но тут же стушевался под моим пристальным взглядом.
— Ты думаешь, это нормально для пацана, одеваться как баба? – проговорил спортсмен сквозь зубы.
«Нормально» говоришь? С детства ненавидел людей, которые употребляют это слово в контексте своих узких взглядов, чтобы возвысить себя над кем-то, путём унижения последнего.
— Да, я считаю, что если это необходимо, то это нормально, — твердым голосом ответил я.
— Ты хочешь сказать, тогда мы ненормальные? – прохрипел спортсмен.
Бог ты мой, с такой чёрно-белой логикой только в шашки играть!
— Кто вас знает, — фыркнул я. – У вас же какие-то проблемы с этим, а не у меня.
— Это у кого здесь проблемы? – начал было Серый, но спортсмен жестом остановил его.
— Всё с тобой ясно, — сказал он мне. – Иди, куда шёл, но запомни – я в своей школе педиков не потерплю!
И, не дожидаясь ответа, спортсмен оторвался от ограды и пошёл в сторону садика. Вся компания последовала за ним, как стая собак за вожаком. Я остался на крыльце один, не считая пробегающих мимо меня школьников, никто из которых не решался даже взглянуть в мою сторону.
Странно, но благодаря этому разговору я кое-что решил для себя. Я понял, почему никогда не смог бы пройти мимо тогда, в парке. Они считают Свету ненормальной. Меня они тоже считают ненормальным. И если жизнь и вправду была бы чёрно-белой партией в шашки, то мы с ней были бы на одной стороне доски.
* * *
В нашей школе есть обычай – в последнюю субботу сентября ходить в турпоход. Все классы, начиная от восьмого и старше, собираются с утра во дворе школы, выслушивают вступительную речь директора и наставления от своих классных руководителей, а потом нестройной шумной толпой ломятся через ближайший лесок на берег реки, чтобы разбивать там палатки, жечь костры, орать песни и участвовать во всяких конкурсах и соревнованиях.
В этом году погода выдалась отменная. Несмотря на конец сентября, солнце грело ещё по-летнему, на небе не было ни облачка, и даже ветерок, обычно не утихающий в наших краях, словно решил взять выходной на этот день. В такую погоду душа сама словно просилась на природу, прочь из душного города, поэтому, как я узнал от нашей классной, в этот раз к назначенному времени перед школой собралось рекордное число учеников. Даже прогульщики, вроде меня, решили сегодня примкнуть к коллективу.
Лично у меня для этого были свои причины. Во-первых, надо было как-то выходить из творческого застоя, а что для этого может быть лучше, чем порция свежих впечатлений? А во-вторых, мне почему-то показалось очень важным увидеть, в чём же пойдёт Света в этот поход? Её обычный наряд лолиты, разумеется, для прогулок сквозь чащу леса не годился. Но представить её, одетую в спортивные трико и кеды, как многие девушки из нашей школы, я не мог.
Но утолить своё любопытство оказалось не таким простым делом. Классы расположились во дворе школы плотными группами безо всякого порядка, так что найти среди них именно девятые было проблематично, а просто высматривать за высокими спинами маленькую Свету вообще представлялось бесполезным занятием. К тому же насчёт розового платья, которым она обычно выделялась из толпы, я не был уверен.
Ну ничего, у меня был ещё весь день впереди. Тем более что в свой рюкзачок, кроме необходимых походных принадлежностей и коробочки с обедом, заботливо приготовленным Леной, я сунул свою запылившуюся уже тетрадку для творческих заметок. Одним словом, этот день я собирался провести с максимальной пользой, а продолжающаяся изоляция от моих одноклассников практически гарантировала мне свободу от соревнований, песен за костром и других "прелестей" школьного похода.
Так что, когда директриса лично прокричала в мегафон команду выдвигаться, я в самом бодром расположении духа закинул рюкзачок на плечо и зашагал в указанном направлении. Я сразу же отбился от своего класса и, не теряя времени, принялся прочёсывать глазами шумную ораву школьников, выискивая среди них знакомый силуэт.
Мимо меня проходили одни классы за другими: вот весёлые восьмиклассники, для которых этот поход в новинку; шумные девчата класса из девятого, обсуждающие своих любимых поп-звёзд; циничные и надменные одиннадцатиклассники, идущие с таким видом, словно этот поход отвлекает их от действительно важных дел. Но Светы нигде не было видно.
Только теперь, спустя некоторое время, я начал припоминать тот наш разговор в библиотеке. Ведь Света тогда мне честно призналась, что не ходит на уроки физкультуры. А если сравнить этот поход с уроком физкультуры на открытом воздухе, то можно смело предположить, что она вместо него тоже сидит сейчас где-нибудь в библиотеке и читает сказки.
Ну и пусть, свет на ней клином не сошёлся. Моё любопытство по поводу внешности Светы немного поутихло, и я решил просто насладиться красотой осеннего леса, до которого как раз и добралась наша процессия. Хоть опавшая листва была плотно утоптана впереди идущими, её пёстрый ковёр всё же приятно шуршал под ногами. Яркие лучи солнца тут и там пробивались сквозь поредевшие кроны деревьев, словно золотистые колонны, подпирающие потолок леса. Густой аромат осени ударял в нос, заставляя голову идти кругом от переполнявших меня чувств...
— Эй, верзила, — послышался за моей спиной знакомый голос, оборвав мою беспечную мечтательность. — Понеси за меня рюкзак!
Я нехотя обернулся и увидел Маринку в компании ещё двух смеющихся одноклассниц. Даже в такой толпе скрыться от них оказалось не так просто.
— Ну чего молчишь, Андрей? — продолжала Маринка запыхавшимся голосом. — Для тебя это не ноша, а я уже вся взмокла тащить его в гору!
— А ты не беги за мной, тогда и не устанешь, — посоветовал я сквозь зубы.
— Очень надо за тобой бегать! — хмыкнула Маринка, но не отстала от меня ни на шаг. — Мы просто торопимся занять хорошее место на берегу, а то пока все наши дойдут, уже всё расхватают.
— Молодцы, а я-то тут при чём? — невозмутимо произнёс я таким тоном, словно вообще не имел ко всему походу никакого отношения.
— И правда, пойдёмте подальше от него, — язвительным тоном заметила другая одноклассница. — А то ещё заразимся...
Маринка ничего не сказала ей в ответ, но свернула в сторону вслед за своими подругами. Несмотря на то, что меня оставили в покое, красота осени больше не казалась мне такой завораживающей. Теперь я будто отчётливо чувствовал, как вся эта толпа варваров оскверняет её одним своим присутствием. Ускорив шаг, я отделился от основной массы туристов и вырвался вперёд. Разумеется, место на берегу для своего класса я занимать не собирался, просто хотелось хоть немного насладиться относительной тишиной пока что спокойной природы.
Но все мои старания оказались напрасными — оказывается, берег уже заранее был полон организаторами похода, снующими туда-сюда, готовящими конкурсы и мероприятия, очищающими землю от следов присутствия других туристов. Я разочарованно побродил немного вдоль реки, бросая камни в воду и отбиваясь от постоянных вопросов вроде того, с какого я класса, где все остальные и почему я ещё не занял место.
Вскоре, оставив бесполезные попытки отвлечься от мирской суеты, я нашёл, наконец, место стоянки нашего класса, весьма удачно занятое Маринкой, и решил хотя бы немного отдохнуть в тени старой берёзы, возле самой кромки воды. Но, очевидно, у класса на меня были другие планы.
— Пускай этот длинный за хворостом сходит, — сказал кто-то из парней негромко, но я всё же услышал его.
— Ты кого длинным назвал, обрубок? — огрызнулся я, даже не поворачивая головы.
Парень что-то промычал ещё тише, но тут вмешалась Ольга Витальевна, наша классная:
— Андрей, правда, сходи за хворостом для костра, — вежливо попросила она. — Все остальные уже заняты, у нас рук не хватает.
С Ольгой Витальевной я спорить не хотел, изо всех учителей в школе она относилась ко мне лучше всех, и это отношение портить было не в моих интересах. Тем более что это задание пришлось как нельзя кстати — можно было надолго скрыться в чаще леса, чтобы все эти суетливые школяры, косящие под туристов, не мозолили мне глаза.
Взяв верёвку и свой рюкзачок (на всякий случай, не хватало ещё, чтобы кто-то из этих недоумков втихую осквернил его в моё отсутствие), я отправился в ближайшую рощицу. Сначала мне на пути попадалось немало других таких же охотников за хворостом, но по мере того, как я углублялся в чащу, случайных встречных становилось всё меньше. И вот, забравшись достаточно далеко, я решил отдохнуть в тени деревьев под шелест листвы и щебетание птиц. Бросив тощую охапку собранного по пути хвороста, я уселся прямо на неё и достал тетрадку, готовясь записывать накатывающие на меня мысли.
Но не успел я записать ни слова, как вновь меня отвлёк этот надоевший уже хруст ломающихся под чьим-то напором веток. Очередной заблудший искатель хвороста шёл прямо на меня. Это было так некстати, что я приготовился уже отпустить какую-нибудь грубость в адрес незнакомца, но слова так и застыли на кончике языка, когда я увидел её.
Света стояла передо мной с охапкой хвороста в руках и широко раскрытыми от удивления глазами смотрела на меня. Похоже, эта встреча была для неё ещё большей неожиданностью, чем для меня. Вопреки моим ожиданиям, она была одета не в платьице лолиты, не в трико с кедами, а в лёгкий плащик бардового цвета с пояском. Из-под него едва выглядывали коленки, одетые в белые колготки, которые тут же скрывались в высоких резиновых сапожках розового цвета. Волосы, убранные в один аккуратный хвостик, прикрывал красный клетчатый беретик.
— Ой, а ты почему тут? — произнесла она, наконец.
— То же самое я могу спросить и у тебя, — усмехнулся я. Мне почему-то казался забавным её удивлённый вид, особенно с этой огромной охапкой хвороста в руках.
— Меня за хворостом послали, — сказала Света, хотя это и так было ясно. — А тебя тоже, да?
— Нет, я тут сам по себе, вздремнуть решил, а тут откуда ни возьмись туристы, крики, шум... — с самым серьёзным видом сказал я. — Привет, кстати.
— Привет, — чуть слышно пролепетала Света, но тут же, поправив в руках охапку, добавила неожиданно сердитым тоном: — Так, хватит меня смущать! Я же вижу, ты тоже за хворостом.
— Ну ладно, сдаюсь, — улыбнулся я. — Просто решил немного отдохнуть. Тебе, кстати, тоже не мешало бы, а то вон какую кипу тащишь, тяжело ведь.
— Ой, и точно, можно посидеть немножко, — Света положила свою охапку рядом с моей и аккуратно уселась на неё.
С минуту мы сидели молча. Я ждал, пока Света переведёт дух и настроится на непринуждённую беседу. Неожиданно для себя я обнаружил, что даже рад нарушению своего одиночества.
— Скажи, тебе нравятся такие походы? — спросил я, когда Света уже немного отдохнула и начала с интересом разглядывать деревья вокруг нас.
— Не очень, — девочка наморщила носик. — Видишь, в чём мне приходится тут ходить?
Света развела руками, словно призывая меня оценить её внешний вид.
— Да, конечно, на платье лолиты не похоже, — честно сказал я то, что думал. — Но тоже очень миленько, тебе идёт.
— Правда? — Света даже засияла от такого банального комплимента. Впрочем, вряд ли хоть кто-то ещё во всей школе рискнул бы сказать ей это.
— Конечно, особенно по сравнению с этими, в трико и кедах, — я кивком указал в ту сторону, где предположительно должна была находиться стоянка школьного турпохода.
Света тоже повернулась в том направлении, словно пытаясь разглядеть тех самых "этих" в трико и кедах. Но вместо этого с той стороны до нас донёсся настойчивый хруст веток и чьи-то возбуждённые голоса. Я насторожился. Сейчас мне менее всего хотелось, чтобы кто-то нарушил наше уютное уединение. Но вскоре хруст стал утихать, голоса тоже отдалились, хотя всё ещё были слышны где-то в районе ста шагов от нас.
— Пойдём? — предложил я Свете.
— Куда? — удивилась девочка.
— Куда-нибудь подальше в лес, — я поднялся и указал в сторону, противоположную от лагеря туристов.
— Ну ладно, — Света тоже встала вслед за мной и, подняв с земли охапку хвороста, принялась устраивать её поудобнее в своих руках.
— Нет, оставь это здесь, — уверенно сказал я и, как бы в подтверждение своих слов, пнул носком ботинка свою охапку, брошенную на земле.
— Но почему, я же должна принести хворост для костра... — начала Света, но я перебил её:
— Да брось ты, девочек за хворостом у нас не посылают, — с усмешкой проговорил я. — Это всегда работа для мальчиков.
Света не стала возражать, а просто молча поджала нижнюю губу, всё ещё глядя на меня с некоторым сомнением.
— Они в очередной раз подкололи тебя, понимаешь? — продолжал я, решив окончательно добить наивность девочки. — Просто хворост — лучший способ избавиться от тех, с кем не хочется сидеть за одним костром. То же самое и в моём случае. Они не ждут нас, а скорее наоборот.
Всё так же молча Света бросила всю охапку на землю. В её глазах появился огонёк озорной решимости. Перешагнув через кучу хвороста, она пошла за мной вглубь леса, прочь от шумного лагеря школьных туристов.
* * *
Лес всё густел с каждым шагом. Солнечные лучи реже пробивались сквозь кроны деревьев, а нижние ветки словно нарочно лезли в лицо, закрывая и без того почти нулевой обзор. Свете было легче идти следом за мной — я расчищал ей путь сквозь подлесок, а до большинства надоедливых веток она сама не доставала благодаря своему росту. Зато переживать она успевала за нас обоих:
— И зачем мы туда идём? — спрашивала она меня чуть ли не каждые пять минут.
— Не знаю, — честно отвечал я.
— Там дальше уже настоящая чаща, — продолжала хныкать девочка. — Мы точно не заблудимся?
— Заблудимся? — усмехнулся я. — Да возле города найти место, где хотя бы на полкилометра вокруг нет людей — уже удача. Заблудиться тут невозможно.
— Ну, если ты так думаешь... — проговорила Света, но всё же ускорила шаг, стараясь держаться ко мне поближе.
Так мы и шли вперёд сквозь лес, не оглядываясь, словно убегали от какой-то неведомой опасности, а скорее просто от того места, где нас не ждали, и в которое не хотелось возвращаться. Мне казалось, что я спиной ощущал взгляд Светы, слегка боязливый, но доверчивый. Что-то между нами оставалось недосказанным, но слова не спешили вырываться наружу, словно ожидали удобного момента.
— Ай! — раздалось сзади, и я почувствовал, как Света вдруг всем весом повисла на моей куртке.
Обернувшись, я увидел, что её правая нога провалилась почти по колено в какую-то канаву. Наверное, я перешагнул её, даже не заметив, а вот Свете с её маленькими шажками такое было не под силу.
— Осторожней, так можно и покалечиться! — сказал я, помогая девочке вновь твёрдо встать на ноги. — Знаешь, лучше держись за меня, а то мало ли что.
Света кивнула и, как только я двинулся дальше, ухватилась рукой за подол моей куртки. Хотя это ощущение, когда кто-то следует за тобой, крепко держась за твою одежду, было мне знакомым — сестра раньше всегда цеплялась так за меня в людных местах — в этот раз я почувствовал какое-то волнение. Даже если я знал, кто такая Света на самом деле, её прикосновения всё ещё заставляли моё сердце биться чаще, как и в первые дни нашего знакомства.
— Послушай, Андрей, — робко начала Света после небольшой паузы. — Это ничего, что ты со мной?
— Ничего, — ответил я, не раздумывая.
— И в школе у тебя не будет из-за меня проблем? — с надеждой в голосе спросила девочка.
Я вспомнил молчание, взгляды, шёпот за спиной; испуганные глаза Лены; тех парней на крыльце школы; отвращение, с которым одноклассница говорила "пойдёмте подальше от него, а то ещё заразимся". А потом — Свету, на земле, с грязным разорванным платьем и заплаканным лицом...
— Нет, проблем не будет, — уверенно сказал я.
— Хорошо бы, если так, — с сомнением вздохнула Света. — Но я-то знаю, почему со мной никто не разговаривает в школе. Если мальчик будет общаться со мной, его тут же прозовут геем и будут ненавидеть. А если девочка... девочки и сами не хотят со мной разговаривать, я для них никто, ни мальчик, ни девочка, пустое место. Так что если ты будешь со мной общаться, другие девочки подумают про тебя...
Я резко остановился и развернулся, так что Света от неожиданности ткнулась мне лицом в живот. Нагнувшись, я взял её за плечи и легонько встряхнул, заставляя взглянуть себе в глаза.
— Послушай, проблем не будет, ясно? — проговорил я, чеканя каждый слог. — Ты должна мне верить. Ты веришь мне?
Света смотрела мне в глаза с испугом и удивлением. Кажется, она хотела ответить мне, но что-то вязкое и липкое не давало вырваться словам наружу. Я обязательно хотел услышать ответ, он мне был нужен, как живительное заклинание, придающее силы ослабшему. Но когда в уголках глаз девочки уже заблестели слезинки, я отпустил её и, развернувшись, молча продолжил путь.
Секунду спустя я вновь почувствовал, как рука Светы сжала полу моей куртки, даже крепче, чем раньше. Дальше мы шли, не говоря ни слова, пока я в повисшей тишине не различил звук журчащей воды. Похоже, мы описали дугу и вышли обратно к берегу реки.
— Нам туда, — указал я путь.
Света молча последовала за мной, и вскоре нашему взору открылся участок реки, перегороженный полуразрушенной запрудой из больших угловатых валунов. Вода, скапливаясь в небольшой водоём перед ней, с шумом прорывалась меж камней и бурным потоком уносилась куда-то в чащу леса. На противоположном берегу раскинулся небольшой песчано-каменистый пляж, от которого в лес вела узкая, но утоптанная тропинка. Похоже, летом это место пользовалось популярностью у местной ребятни, но в остальное время года пустовало.
— Я думаю, было бы неплохо перебраться на ту сторону, — предложил я, оценив состояние запруды.
— А это не опасно? — Света сжала губы и украдкой взглянула на меня.
— Нет, по ним часто ходят, — я указал на вытоптанную траву на берегу возле запруды. — Хотя, если ты мне не веришь, можешь оставаться здесь.
И я, поправив рюкзачок за плечами, уверенно шагнул на первый валун. Он слегка пошатнулся под моим весом, но я тут же прыгнул на следующий. Всего в три шага я преодолел половину запруды и остановился на её середине. Обернувшись, я увидел, что Света медленно, осторожно перебирается с первого камня на второй. На фоне этих огромных валунов и бурного потока воды, она смотрелась особенно хрупкой и беззащитной, как одинокий цветок, выросший на крутом берегу горной реки.
Встряхнув головой, я прогнал нахлынувшие фантазии и быстро пересёк остаток пути до берега. Пока Света переправлялась вслед за мной, аккуратно проверяя каждый камешек, прежде чем ступить на него, я нашёл удобный ствол поваленного дерева и, устроившись на нём, принялся распаковывать свой рюкзачок. К тому времени, как Света добралась до берега, я уже успел открыть коробочку с обедом и доставал из неё завёрнутые в фольгу съестные припасы.
— Ой, а я свой обед в лагере оставила, — Света сглотнула слюну при виде еды.
— Ничего, тут на нас обоих хватит, — успокоил я девочку. — Моя сестра, как всегда, перестаралась с количеством.
— Тебе сестра готовит? — спросила Света, усаживаясь на бревно рядом со мной.
— Да, она у меня хозяйственная, — я достал пирожки с мясом и протянул один из них Свете. — Сладкого, к сожалению, нет, я ведь его не люблю. Но зато всё очень сытное.
— Можно, да? — неуверенно спросила девочка, принимая угощение.
— Конечно, можно! — ответил я с усмешкой. И, немного погодя, почему-то добавил: — Мы ведь друзья.
Света застыла с куском пирожка во рту и посмотрела на меня долгим, изучающим взглядом. Я отвернулся и сделал вид, что очень увлечён разворачиванием пакета с бутербродами. Кроме этого, в коробочке с обедом были два яблока, три банана и почему-то тоже два маленьких пакетика сока. Лена словно знала, что мне придётся делиться с кем-то, когда собирала обед.
Дальше мы ели молча, наслаждаясь вкусом походной еды под шум воды, пробивающейся через каменную запруду. Как известно, самые обычные пирожки и бутерброды обретают восхитительный вкус и невероятную сытность, если их есть на природе после утомительного пешего перехода.
— Всё было просто замечательно! — довольным голосом заметила Света, вытирая салфеткой губы после еды. — Передавай сестре мою благодарность!
— Обязательно, — пообещал я. — Как только вернусь, так сразу. Кстати, время-то уже второй час, скоро и поход заканчивается.
— Точно, нам надо возвращаться, пока нас не начали искать! — спохватилась Света.
Собрав остатки еды, мы направились обратно к запруде, чтобы переправиться на свой берег. Я опять так же быстро пересёк реку и остановился, ожидая, пока Света доберётся по камням до меня. В этот раз она шла увереннее, кое-где даже перепрыгивая через камень. Но как оказалось, эта уверенность была напрасной.
Когда Свете оставалось всего пара метров до берега, она прыгнула сразу слишком далеко, но не рассчитала, и её нога, соскользнув с мокрого камня, угодила в щель между валунами. Я мигом бросился ей на выручку и быстро помог девочке выбраться на берег, но она тут же села прямо на землю, схватившись за ногу.
— Что такое, ушибла? — обеспокоено спросил я.
— Кажется, подвернула, — проговорила Света сквозь слёзы.
— Идти сможешь? — без особой надежды спросил я. — Попробуй пошевелить.
Света чуть двинула ногой, но тут же снова сморщилась от боли.
— Понятно, — произнёс я и, повернувшись к Свете спиной, присел на корточки. — Забирайся, я тебя понесу.
— А... это ничего, да? — растерялась девочка. — Может, я как-то сама понемногу?
— Куда ты сама, мы так и к ночи не дойдём, — возразил я. — К тому же, это я затащил тебя сюда, так что это моя вина.
Света не стала спорить и, взобравшись мне на спину, обхватила мою шею руками. Я локтями прижал её ноги к своим бокам, прихватил рюкзак и, поднявшись, бодро зашагал вперёд. Несмотря на то, что теперь мне не приходилось подстраиваться под шаг Светы, передвигались мы всё же медленнее — без свободных рук было намного сложнее отбиваться от нижних веток деревьев, да ещё и приходилось следить, чтобы они не попадали Свете в лицо.
— Прости, — чуть слышно сказала Света, когда мы были на полпути до нашего лагеря.
— Да ничего, мне не тяжело, — ответил я.
— Я не про это, — я вдруг отчётливо почувствовал горячее дыхание девочки на своём ухе. — Тот поцелуй... прости, что так получилось.
Зачем, зачем она сейчас это вспоминает? Мне не хочется думать об этом, особенно в этот момент, когда она сидит на моей спине, прижимается ко мне ногами, обнимает руками мою шею... что я должен почувствовать?
— Я сделала это потому, что думала, что ты, узнав правду, больше не захочешь со мной общаться, — продолжала Света, щекоча моё ухо своим дыханием. — Но я ошиблась, ты не такой.
— Не такой? — переспросил я.
— Да, ты можешь меня понять и принять такой, какая я есть, — руки Светы крепче обхватили мою шею. — Если ты меня не простишь, то я тем более никогда себя не прощу за то, что ради секунды блаженства потеряла такого хорошего друга!
Блаженства? Даже так? Хотя, сам-то я в тот день едва до дома дошёл от головокружения... но что поделать, разум не знал, а сердце, как оказалось, легко обмануть.
— Поэтому прошу тебя, если это ещё возможно, давай останемся друзьями! — голос Светы дрогнул, дыхание участилось.
Услышать такое от девушки — обычно равносильно тому, что тебя просто посылают куда подальше. Но, учитывая обстоятельства, сейчас эта же самая фраза звучала, как мольба, как отчаянный крик души.
— О чём ты говоришь? — я усмехнулся. — Я ведь сказал уже сегодня, что мы с тобой друзья. Своих слов я на ветер не бросаю.
Готов поклясться, в тот момент я почувствовал, как сердечко Светы едва не выскочило из груди. Она обняла мою шею так крепко, что мне пришлось даже остановиться, чтобы перевести дух.
— Спасибо тебе, Андрей! — проговорила она уже сквозь слёзы радости. — Я буду твоей самой преданной подругой, можешь обращаться ко мне по любому поводу! А, кстати да, я же обещала дать тебе свой телефон...
В этот день я, наконец, получил то, о чём мечтал целых две недели напролёт — номер её телефона. А ещё — первого в своей жизни друга. Вернее, подругу, которую я мог бы понимать и защищать, и которая никогда в жизни не сказала бы мне, что я не похож на сказочника.
* * *
— Мне только что всё рассказали, — серьёзно сообщила мне Лена, без стука войдя в мою комнату воскресным утром.
— Ты о чём? — я нехотя оторвался от экрана монитора.
— Звонила моя подруга, её сестра из девятого класса была в походе и сама всё видела своими глазами, — всё тем же суровым тоном пояснила сестра. — То, как ты принёс этого транс... то есть Свету в лагерь на своей спине.
— А, ну да, было дело, — мне, как обычно, потребовалось некоторое время, чтобы вернуть витающие в облаках мысли обратно на землю. — Она подвернула ногу, пока мы были в лесу. Поэтому мне пришлось нести её на себе до лагеря.
— Что?! — Лена чуть не подскочила на месте. — Вы были в лесу вдвоём?
— Ну да, отбились от похода на время, — сказал я, задумчиво прокручивая в голове события вчерашнего дня. — Кстати, совсем забыл, тебе спасибо за обед от Светы, ей очень понравилось.
— Правда? — обрадовалась Лена, но, тут же опомнившись, добавила: — Так вы и обедали вместе? И чем же ещё вы там занимались в лесу?
— Ну... — всё так же задумчиво протянул я. — Гуляли, болтали, лазили по камням на другой берег.
— Не прикидывайся дурачком! — строго воскликнула Лена. — Как будто я не знаю, чем занимаются парень и девушка, намеренно убежавшие в лес, чтобы остаться наедине!
— Девушка? Ты имеешь в виду... — и тут до меня окончательно дошла причина возмущения сестры. — Да ты что, с ума сошла?! Чтобы я и Света... это невозможно! Ты же знаешь, что она... ну, в общем, мы просто друзья, и ничего более.
— Уф, хорошо, что ты всё-таки натурал, — с неподдельным облегчением вздохнула Лена. — В ином случае у меня бы просто не осталось шансов...
— Так, про какие шансы ты опять болтаешь?! — настала моя очередь возмущаться. — У тебя слишком много пошлостей на уме для двенадцатилетней девочки!
— Ну и ладно, — Лена даже показала мне язык, совсем как маленькая. — Лучше скажи, как там твоя Света, нога прошла у неё?
— Да, наверное, — произнёс я неуверенно. — Я отнёс её в медпункт лагеря, её там должны были осмотреть.
— Должны были? — Лена снова нахмурилась. — Ты даже не дождался, пока ей помогут, просто ушёл и бросил её?
— Странно, — я посмотрел сестрёнке в глаза. — В прошлый раз ты говорила, что я вообще поступил безрассудно, вступившись за Свету. А теперь ты...
— Да брось, тебе уже всё равно нечего терять, — с улыбкой отмахнулась Лена. — Раз уж взялся за это, то веди себя до конца, как мужчина. Не удивительно, что у тебя до сих пор нет девушки!
— Ты опять начинаешь? — грозно произнёс я. Разговоры на эту тему мне уже так надоели, что в последний раз я пообещал Лене, что накажу её, если она ещё раз вспомнит про то, что у меня нет девушки.
— Ой, напугал! — огрызнулась Лена, но всё же поспешила удалиться из моей комнаты от греха подальше.
И всё-таки Лена была права. Я ведь даже не знаю, насколько помогли наши медики Свете, и смогла ли она добраться до дома самостоятельно. Ведь рассчитывать на чью-то ещё помощь она не могла, а я как ушёл вчера, так больше с ней и не связывался. Хотя у меня была для этого возможность — номер-то она свой мне дала.
Я взял со стола сотовый и перелистал список контактов. В группе "Друзья" был только один номер — Светин. Я немного поколебался, теребя телефон в руках, взглянул на часы — время было уже почти обеденное. "Просто позвоню, спрошу про ногу", — решил я для себя и нажал кнопку вызова.
— Алло, — ответила Света почти сразу.
— Привет, это Андрей, — представился я.
— Андрей? — голос Светы мигом повеселел. — Доброе утро!
— Доброе, — подхватил я. — Я звоню спросить, как там твоя нога?
— Спасибо, уже не болит, — жизнерадостно ответила Света. — Вчера мне сделали перевязку в медпункте и довезли на машине до дома. В походе у них всегда дежурит машина, потому что там часто случаются разные неприятности.
— Вот как? Ну рад за тебя, — я с облегчением выдохнул. К счастью, всё обошлось и ей не пришлось ковылять до дома одной.
— А... ты как, всё нормально, да? — спросила Света, слегка замявшись.
— Я? Нормально, а что со мной будет? — я даже немного удивился.
— Ну это я просто так спросила, — Света тихонько хихикнула.
Я не привык общаться по телефону, и даже не знал, стоит ли продолжать разговор, или закончить его, но Света сама решила этот вопрос:
— Ты сегодня, наверное, сильно занят, да? — спросила она немного вкрадчивым тоном.
— В общем-то, нет, — ответил я, не долго думая. С уроками я расправился ещё вчера, а вдохновения, чтобы писать сказку, так и не нашёл.
— Тогда, может быть, сходишь с нами в кафе? — предложила девочка, скрывая волнение в голосе.
— С вами? — уточнил я, тоже стараясь не выдать своё удивление.
— Ну да, мы с Женей, Ромой и Никой договорились встретиться в Виктории сегодня в два часа, — пояснила Света. — Если ты придёшь, будет просто замечательно!
— Хорошо, я приду, — пообещал я девочке.
— Правда? — Света словно не поверила своим ушам. — Вот здорово! Ну, тогда до встречи!
— Ага, давай, — сказал я и завершил вызов.
Часы показывали без пяти двенадцать, а значит у меня ещё было время подготовиться. Нет, я, конечно, не собирался уделить почти два часа своей внешности или одежде, но всё-таки это была моя первая обычная встреча с друзьями. Ну, если выражаться точнее, со Светой и её друзьями. Ведь после церемонии я виделся только с Женей, да и то эта встреча оставила двоякое впечатление. А вот как теперь себя поведут Ника и Рома, я даже не предполагал.
Наскоро пообедав, чтобы не забивать желудок перед кафе, я начал собираться на встречу. Лена, похоже, что-то заподозрила ещё во время еды, потому что сразу после обеда вновь заявилась ко мне в комнату.
— Куда это ты собрался? — строго спросила она меня.
— Не твоего ума дела, — я и так нервничал перед этой встречей, а тут ещё под руку лезут.
— Неужели на свидание? — Лена пропустила мимо ушей мою грубость.
— Если ты сейчас же не отстанешь, то я устрою тебе свидание с ремнём! — пригрозил я, выгоняя сестру из комнаты.
К половине второго мне удалось, наконец, найти приличную футболку, погладить брюки и побриться. Моим шагом до Виктории было всего минут пятнадцать дороги, но я решил выйти пораньше, чтобы избавиться, наконец, от пытливых взглядов сестры. Сегодня погода была уже не такая замечательная, как вчера, поэтому мне пришлось надеть ветровку.
Когда я пришёл в Викторию, там было уже довольно много народу, но никого из Светиных друзей не было видно. Их любимый столик тоже оказался незанят, поэтому я уселся за него, придвинув заодно пятый стул. У розовой официантки я заказал стакан минералки с газом, и неторопливо потягивал её через трубочку, коротая оставшееся время до назначенного часа.
Но долго ждать мне не пришлось — где-то без десяти два на пороге кафе появилась Ника. Сегодня она была в широких рэперских штанах и толстовке с капюшоном. Не глядя по сторонам, она тут же направилась к моему столику и, бросив мне на ходу "привет", села на свободный стул. Сначала я даже смутился от такого бесцеремонного отношения, ведь мы виделись с ней всего во второй раз. Но к официантке Ника обратилась точно так же и, заказывая два молочных коктейля, даже не взглянула в её сторону. Видимо, это была её обычная манера общения.
Ника достала из сумки целую кучу журналов, тетрадей и изрисованных листов бумаги, разложила их по столику и принялась увлечённо изучать. Мельком взглянув на обложки, я понял, что это опять всё та же манга, которой девушка интересовалась и в книжном магазине. Пару минут я молча наблюдал, как её зелёные глаза быстро бегают по странице, но не слева направо, как в европейских языках, а наоборот, справа налево. Хотя манга и была переведена на русский, последовательность картинок комикса оставалась оригинальной.
— Андрей, — неожиданно обратилась ко мне Ника, не отрываясь от чтения. — Ты ведь писатель?
— Ну, вроде того, — кивнул я, не успев даже удивиться.
— Тогда скажи мне, как писатель, — продолжала девушка, всё так же не глядя на меня, — у твоих героев существуют реальные прототипы?
— Хм... — я немного задумался. — Кого-то конкретного не могу назвать, скорее, это всегда собирательные образы, и эти персонажи существуют только в моей голове.
— А если бы они существовали в реальной жизни, — Ника подняла на меня свои проницательные глаза, — то ты смог бы полюбить кого-то из них?
Я даже опешил от такого вопроса, но девушка продолжала сверлить меня взглядом, требуя чёткого ответа.
— Ну, я пишу сказки, поэтому все мои персонажи либо дети, либо какие-то сказочные существа, — вывернулся я, наконец. — Поэтому к ним я смог бы испытывать, разве что, только отцовские чувства.
— Понятно, — Ника выглядела слегка разочарованной, но хотя бы отстала от меня.
Следующей в кафе пришла Света. Она вновь обрадовалась мне, поприветствовала Нику и заказала клубничный коктейль. Несмотря на прохладную погоду, она была одета всё в тот же расшитый сарафанчик, что и в школе.
— Вы уже общаетесь? — весело спросила Света, усевшись на стул между мною и Никой.
— Ну да, типа того, — неуверенно ответил я.
— Ясно, — понимающе кивнула Света, взглянув на гору манги и тетрадей на столике. Потом, наклонившись ко мне, шёпотом добавила: — Не обращай внимания, на неё такое иногда находит, и она так увлекается, что забывает про всё на свете.
— Мне это тоже знакомо, — улыбнулся я, припоминая свою рассеянность в периоды особо бурного творчества.
Ника не обращала на нас уже ровным счетом никакого внимания и что-то срисовывала со страницы манги в одну из тетрадок. Один молочный коктейль она уже выпила и принялась за второй. Похоже, она была ещё большей сладкоежкой, чем Света.
Через минуту подоспели и Женя с Ромой. Девушка была, как всегда, в своём платье чёрной принцессы, таком же лёгком, как и у Светы, а Рома на этот раз в мешковатых потёртых джинсах, тёмно-синей куртке и с хмурым выражением лица.
— О, какие люди! — заулыбалась Женя, завидев меня. — Решил присоединиться к нашей скромной компании?
— Привет, — пробормотал Рома, не обращаясь ни к кому в отдельности. Руки он мне снова не подал.
Женя и Рома заняли оставшиеся два стула слева от меня. Женя заказала горячий шоколад, чтобы согреться, а Рома — двойной чёрный кофе. Сегодня он, видимо, был без своей фляжки.
— И что мы все такие унылые сидим? — начала Женя, немного отогревшись после пары глотков горячего шоколада. — Мы же не на поминки собрались!
— Тебе легко говорить, — беззлобно огрызнулся Рома, нервно проводя пальцем по краю чашки.
— Так, ну с этим всё понятно, — отмахнулась от него Женя. — Грусть, тоска и уныние.
— Его недавно девушка бросила, — шёпотом пояснила мне Света. — Уже три дня ходит сам не свой.
Меня несколько удивило это заявление. Я-то думал, что Рома — гей, сам не знаю, почему.
— Вероничка вообще в параллельном мире, — продолжала свои комментарии Женя.
Она для наглядности даже помахала рукой перед лицом Ники, но та только нахмурилась и отвернулась, придвинув к себе поближе томик манги.
— Ну а ты, Андрейчик, что скажешь нового? — повернулась ко мне Женя.
— Да ничего особенного, — я пожал плечами. Рассказывать, в самом деле, было нечего. В творчестве застой, в личной жизни — одни обломы, а говорить в выходной про учёбу не рискнёт даже такой зануда, как я.
— Всё ясно, — обречённо вздохнула Женя. — Ну что, Светочка, давай тогда хоть мы с тобой разбавим эту кислую атмосферу приятной беседой!
— Конечно, — весело подхватила Света. — Ведь нам, лолитам, не положено грустить ни при каких обстоятельствах!
— А чёрным тоже что ли? — я недоверчиво взглянул в лицо Жени, на котором и вправду сияла добродушная улыбка.
— Разумеется, не меньше чем сладким! — заверила Женя. — Не путай с готячками, это у них на лице скорее второй нос вырастет, чем появится улыбка.
Как оказалось, девушки не шутили — они тут же легко завели беседу о разновидностях платьев лолит, потом перевели тему на вкусности и сладости, за которыми тут же плавно последовали хитрости домашнего хозяйства, а затем разговор как-то сам перешёл на косметику, уход за волосами и кучу других девчачьих мелочей.
Всё это у них происходило так плавно и естественно, что мне даже в голову не приходило вмешаться в их разговор. Несмотря на то, что мы с Ромой и Никой упорно молчали, за столом всё же стало веселее. Но вскоре девушкам надоело всех развлекать, поэтому Женя предложила другой вариант:
— Может быть, пойдём прогуляемся немного, чем в кафе сидеть? — сказала она, когда их беседа уже почти выдохлась. — Пока погода ещё не совсем холодная, а то в этом году нам вряд ли ещё удастся пройтись по улицам в своих летних нарядах.
Идея была подхвачена всеми, даже Никой, которая ради такого дела даже оторвалась от своей манги. Расплатившись за напитки, мы все впятером вышли из Виктории на шумную улицу воскресного города.
* * *
За то время, пока мы провели в кафе, погода ещё больше испортилась. Небо окончательно затянула мрачная пелена туч, северный ветер усилился и пробирал даже сквозь одежду. Несмотря на прохладную погоду, улицы города и не собирались пустеть. Каждый, кому не лень, спешил последний раз в году прогуляться в летней одежде. Особенно много было девушек в легких платьях, сарафанах, мини-юбках, от одного взгляда на которых самому становилось холодно.
Наверное, все они рассуждали точно так же, как Женя со Светой. Наши лолиты шли под ручку впереди процессии, плотно прижимаясь друг к другу, чтобы хоть как-то согреться. Лично я был одет по погоде и не понимал смысла таких жертв. И даже когда очередной порыв ветра приподнимал юбки девушек, являя свету миленькие кружевные панталончики, я не чувствовал ничего, кроме жалости к их обладательницам.
— Вы там ещё не совсем задубели? — спросил я девушек, когда смотреть на их дрожащие от холода спины стало уже невмоготу. — А то, может, зайдём куда-нибудь погреться?
— Не мешай, мы мёрзнем за идею! — проговорила Женя сквозь стучащие зубы. – Нас согревают восхищённые взгляды прохожих!
Да, среди удивлённых и насмешливых взглядов встречались и восхищённые, но это восхищение, скорее всего, относилось к смелости девушек. Всё таки наш провинциальный народ не привык видеть на улицах городов лолиток, мило гуляющих под ручку, и относился к этому только как к бесплатному представлению.
— Ну как хотите, о вас же беспокоюсь, — произнёс я негромко, пожав плечами.
— Все женщины такие, — печально вздохнул Рома рядом со мной. — Заботишься о них, буквально на руках носишь, а они потом заявляют, что ты слишком мягкотелый, даже на мужика не похож!
— Что поделать, женщинам нравятся уверенные в себе мужики, — я слегка ухмыльнулся. — Иногда с ними жёстче надо.
— Точно, это как когда собаку приручаешь, — неожиданно вставила Ника. Я-то думал, что она нас не слушает. — Тут главное — показать, кто в доме хозяин десу.
— Глупое сравнение, — скривился Рома. — Хотя, в чём-то ты права.
— Но с другой стороны, если быть с ними слишком жёстким, то они тоже обижаются и бросают тебя, — рассудительно заметил я.
— Вот именно, они сами не понимают, что им надо! — с готовностью подхватил Рома.
— Значит им надо, чтобы мужчина был жестким, когда они хотят жесткости, и нежным, когда они хотят нежности десу! — многозначительно заявила Ника.
— Слишком многого они хотят, — буркнул я.
— Я тоже так думаю! — уже почти радостно воскликнул Рома. — Хоть вы, ребята, меня понимаете! Не то что эти...
Он указал взглядом на идущих впереди Женю и Свету, пытающихся закрыться от ветра Жениным кружевным зонтиком.
— Эй, я вообще-то тоже девушка десу! — возразила Ника.
— Это не важно! — отмахнулся Рома. — И вообще, перестань постоянно повторять это своё "десу"!
— Ня, — произнесла Ника, видимо, в знак согласия.
— Что вы там шепчетесь, а? — повернулась к нам Женя. — Заседание клуба холостяков?
— Ой, кот бы говорил! — огрызнулся Рома.
— Кот бы помолчал, — в тон ему ответила Женя.
— Кот бы чай попил, — хихикнула Света из-под зонтика.
— Ня! — Ника даже зажмурилась.
Я всё меньше понимал, о чём они говорят, но сама атмосфера общения показалась мне очаровательной. Они даже спорили совершенно беззлобно, по-дружески. Хотя, не удивительно, что это показалось мне необычным — ведь я никогда раньше не проводил время в компании друзей.
— И всё-таки, у меня с этим проблем нет, — отрезала Женя, возвращаясь обратно под зонтик.
— Легко ей говорить, — негромко проворчал Рома.
— А что, у Жени есть парень? — полушёпотом спросил я у него.
Конечно, не было ничего удивительного в том, чтобы у красивой шестнадцатилетней девушки был парень, но почему же тогда она ни разу не обмолвилась даже словечком о нём?
— Нет, и никогда не было, сколько я её знаю, — усмехнулся Рома. — Так что не особо верь её этому "нет проблем" — советчик из неё никакой.
Тем временем наша компания миновала Площадь Победы, обогнула группу зданий администрации и вышла на аллею, ведущую к горсаду. С его тихими дорожками среди деревьев, резными скамейками в уютных закутках и приглушённым светом фонарей он всегда был излюбленным местом молодых парочек и небольших компаний, вроде нашей. Осенняя пора накладывала свой отпечаток романтизма на атмосферу горсада, заставляя его посетителей забыть о привычной мирской суете и погрузиться в мир чувственных переживаний.
Завидев у самого входа в сад ларёк сети быстрых закусочных, Женя и Света поспешили к нему, чтобы выпить по стаканчику горячего кофе «три в одном» и хоть немного согреться. Мы же остались дожидаться их возле небольшого пруда, обнесённого чугунной оградой, в котором лениво плавали перекормленные посетителями утки. Пару минут мы наблюдали, как две девочки по соседству с хохотом бросают в воду хлеб, пытаясь привлечь птиц ближе к берегу. Но те вскоре смутились под нашими взглядами и отошли на другую сторону пруда.
— Послушай, Андрей, — как-то несмело начал Рома. — Света... что ты о ней думаешь?
— О Свете? — я посмотрел на девочку, всё ещё стоящую в очереди у ларька. — А что я о ней должен думать?
Почему он спрашивает? Неужели вот он — тот момент истины, когда выясняются отношения между мной и друзьями Светы. В самом деле, могут ли они доверить мне, почти незнакомому человеку, свою маленькую Светочку, которую так легко ранить или обидеть одним неосторожным словом.
— Ну... — продолжал Рома, не глядя на меня. — Что ты думаешь о ней, как о девушке?
Что я думаю? И правда, что я думаю о ней, как о девушке? Принимаю её такой, как есть? Уважаю её право быть тем, кем она хочет? Нет, всё не то, не этого ответа от меня ждут!
— Я имею в виду, — поспешил объяснить Рома, видя моё замешательство, — межу вами есть какие-то... близкие отношения?
— А, ты про это? Конечно нет, ведь... — я чуть было не ответил ему теми же словами, что и сестре сегодня утром, но вовремя опомнился. Наверняка, даже намёк на то, что я не рассматриваю её, как девушку, показался бы слишком грубым для её друзей!
— Понятно, — похоже, Роме этого ответа было достаточно. Он посмотрел на девушек, уже ожидающих свой кофе у ларька, и добавил: — Пойду, тоже возьму себе что-нибудь перекусить.
Удовлетворил ли его мой ответ? Какие он сделал для себя выводы? Я ничего не успел понять по выражению его лица, ведь он так спешно покинул нас с Никой и направился к ларьку, чтобы успеть проскочить за девушками без очереди. Взяв какой-то бутерброд, Рома присоединился к лолитам за столиком возле ларька и тут же завёл какую-то интересную беседу с ними.
Получилось как-то странно — наша компания словно разделилась напополам: Света, Женя и Рома за столиком, весело болтая и наслаждаясь вкусом некачественного фастфуда, а мы с Никой возле ограды, молча наблюдая за дрейфующими по поверхности пруда утками. Ника, похоже, не находила эту ситуацию странной, поэтому я хотел уже предложить ей присоединиться к остальным за столиком, но девушка сама завела беседу на неожиданную для меня тему:
— Но ведь раньше, когда ты ещё ничего не знал про Свету, — начала она безо всякого вступления, — она тебе нравилась, как девушка?
— Что, почему ты так думаешь? — даже опешил я, но Ника уставилась на меня своими проницательными зелёными глазами, требуя ответа, так что мне пришлось продолжить: — Ну... теперь, когда ты говоришь об этом... может быть...
— Так всё-таки нравилась, — удовлетворённо завершила Ника мои путаные объяснения. — Интересно, да?
— Что же интересного? — спросил я почти возмущённо. Может быть, со стороны всё это и казалось "интересным", но говорить это мне в лицо — это как-то грубо, даже учитывая её манеры.
— Помнишь, о чём я говорила тебе сегодня в кафе, — невозмутимо продолжала Ника. — Ты видел лишь внешний визуальный образ Светы, и на его основании создал в своей голове целостное представление о ней.
— Ну да, — неохотно согласился я.
— И именно этот "персонаж" в твоей голове тебе и понравился, понимаешь? — глаза Ники уже блестели каким-то странным возбуждением. — Но стоило тебе узнать о ней что-то новое, не соответствующее стереотипу, составленному на основании визуального образа, и возникший когнитивный диссонанс разрушил всю твою симпатию к этому "персонажу" в твоей голове.
— Возможно, — всё так же сдержанно произнёс я. Несмотря на то, что я боялся затронуть эту тему, чтобы не обидеть Свету и её друзей, Ника почему-то сама заговорила об этом. — Но всё-таки, к чему ты клонишь?
— А я говорю о том, что когда тебе кто-то нравится, или ты кого-то любишь, то это всегда лишь стереотипный образ в твоей голове, и именно к нему ты испытываешь чувства десу, — Ника уже не смотрела в мою сторону, её глаза, горящие зелёным пламенем, были устремлены как будто внутрь её самой. — Так какая тогда разница, имеет ли этот образ реальный прототип, или он полностью вымышлен?
Я перевёл взгляд на Свету. Она стояла за столиком между Женей и Ромой и весело смеялась, видимо, над шуткой последнего. Вдруг она подняла глаза всего на секунду и, бросив на меня взгляд, снова опустила их, сделав вид, что изучает содержимое стаканчика с кофе. Интересно, что про меня они уже успели обсудить, особенно с Ромой, который буквально допрашивал меня пару минут назад?
— Эй, Андрей, ты меня слушаешь? — Ника легонько потянула меня за рукав, привлекая к себе внимание.
— Прости, я подумаю об это позже, — сказал я, отстраняясь от ограды. — Пойдём лучше к остальным, а то нехорошо как-то получается.
Ника спорить не стала и с разочарованным видом пошла вслед за мной к столику возле ларька. Дождавшись, пока Рома дожуёт свой бутерброд, мы все вместе отправились дальше гулять по горсаду. Остаток вечера пролетел незаметно за непринуждённой болтовнёй, которую вновь затеяли отогревшиеся лолиты и слегка повеселевший Рома.
Было немного странным то, что за всё это время я и словом не обмолвился со Светой, несмотря на то, что именно она пригласила меня на встречу. Однако, когда пришла пора прощаться, мы разделились на две группы — Женя, Рома и Ника вернулись на проспект Ленина, а мы со Светой, пройдя через задние ворота горсада, пошли дворами в направлении нашей улицы.
— Вообще-то мама говорила мне не ходить этой дорогой по вечерам, — начала Света, когда мы проходили один совсем уже тёмный переулок, — но раз уж ты провожаешь меня, то я думаю, всё нормально, да?
— Конечно, да и время ещё совсем не позднее, — успокоил я девочку. — Сейчас даже захудалого хулигана не встретишь, а уж тем более маньяка.
Но дальше этой и ещё нескольких общих фраз наш разговор никак не клеился. Мне почему-то не давали покоя слова Ники о том, что все мои чувства к Свете были на самом деле направлены лишь на её визуальный образ. Я покосился на девочку, идущую рядом со мной. Глядя на её худенькие плечики, стройные ножки и милое личико я всё ещё не мог заставить себя поверить в то, что она, так сказать, не совсем девочка.
Как там Ника сказала, "когнитивный диссонанс"? Я не очень разбирался в психологии, но это понятие встречал и раньше. Его употребляли в тех случаях, когда получаемая человеком информация об окружающей действительности расходилась со сложившимися в его сознании стереотипами. Вот уж точно, лучшего термина и подобрать нельзя было!
Однако, кое в чём она была не совсем права — одного визуального восприятия было бы недостаточно, чтобы создать в моём сознании столь чёткий образ понравившейся мне девушки. Её голос, речь, манеры поведения и общения — всё это было настолько женственным, что у меня даже мысли не возникало усомниться в истинности своих впечатлений. Я уж не говорю о прикосновениях... особенно о том единственном, когда соприкоснулись наши губы. Нет, ну разве мог я убедить себя, что поцелуй парня может быть столь же сладок и волнителен, как поцелуй девушки?
Наверное, Ника всё-таки ошиблась. Не важно, какую правду я знал теперь, какое имя было написано в паспорте Светы; всё же где-то в душе, или в сердце, или даже в коре головного мозга Света была и остаётся самой настоящей девушкой, и никакой когнитивный диссонанс не в силах разрушить этот истинный образ, спроецированный в моём сознании.
— Ну вот я и дома, — голос Светы прервал мои размышления. — Спасибо, что проводил.
— Ага, не за что, — пробормотал я в ответ.
Света немного замялась, теребя в руках свою пушистую сумочку. Кажется, она хотела сказать что-то ещё, но не решалась.
— И тебе тоже спасибо, — начал я, чтобы развеять смущение девочки, — за хороший вечер. Давно я просто так не гулял по городу, в компании друзей.
— Правда? — голубые глаза девочки словно засияли весёлым блеском в сумерках. — Я так рада! Всё время боялась, что тебе будет скучно с нами! Ведь я такая никчёмная, даже не могла тебя ничем развлечь за весь день.
— Ничего страшного, развлекать компанию — это, кажется, дело Ромы? — улыбнулся я.
— Да, он у нас такой, всегда веселит нас, даже если самому тоскливо на душе! — охотно подхватила Света. — Ты ведь успел с ним поговорить, да?
— Верно, и с Никой тоже, — кивнул я. — Она хоть и странная, но всё равно её интересно послушать.
— Я так рада, что ты не скучал! — повторила Света, и в самом деле сияя от удовольствия. — Тогда, может, сходишь с нами ещё как-нибудь погулять на той неделе?
— Хорошо, — согласился я.
— У меня теперь тоже есть твой номер, — Света снова немного смутилась. — Можно, я буду звонить тебе иногда?
— В любое время, — заверил я. — Буду только рад.
— Ну ладно, тогда я побежала, — заторопилась Света, мельком взглянув на светящееся окно своей квартиры. — Меня мама уже заждалась, наверное.
— Давай, до встречи, — попрощался я с девочкой. — Может, завтра в школе увидимся.
— Да, наверное, — кивнула она слегка смущённо и, взмахнув хвостиками напоследок, скрылась в подъезде.
Домой шёл я уже почти на автомате. Во-первых, дорога была мне знакомой и стала почти привычной, а во-вторых, мне многое надо было осмыслить сейчас, в одиночестве, прежде чем дома на меня накинется с расспросами сестрёнка Лена.
* * *
В понедельник школа встретила меня напряжённой атмосферой отчуждения. Даже те ученики, которые ещё в конце той недели хотя бы немного общались со мной, теперь боязливо обходили меня стороной, делая вид, что вообще не замечают моего присутствия. Видимо, тот случай в походе, когда я на глазах у всей школы принёс Свету на своей спине в лагерь, не остался без внимания. Но откуда же взялся этот почти животный страх, как будто я совершил что-то ужасное? Я ведь не убил никого и даже пока что не покалечил.
Ответ на этот вопрос я получил очень скоро. На первой же перемене в наш класс вошёл какой-то щуплого вида девятиклассник и, пряча глаза и заикаясь, сообщил мне, что меня ждут в коридоре. По внешности и поведению он больше всего напоминал шестёрку типичной школьной банды, так что я нисколько не удивился, увидев в коридоре уже знакомые мне морды.
Спортсмен, Серый, парень с издевательским голосом и вся остальная их шайка, состоящая из восьми старшеклассников. Они стояли толпой в углу коридора, с нескрываемой враждебностью глядя на меня. Я остановился в паре метров от них и окинул шайку наглым оценивающим взглядом. Ни страха, ни даже смущения я не чувствовал — всё происходящее для меня было понятно и привычно.
— Ну здорово, сказочник, — прохрипел спортсмен, растянув губы в противной ухмылке.
Я ничего не ответил. Сегодня мне не хотелось тратить лишние слова на этот сброд, тем более что на этот раз дело точно не могло обойтись простым разговором. Краем глаза я заметил, что из нашего класса один за другим выходят ученики и, сделав вид, что идут куда-то по делу, неестественно медленно проходят мимо, явно стараясь подслушать хотя бы часть разговора. Из других классов, да и с другого этажа тоже приходило всё больше народу. Никто из них не задерживался возле намечающегося поля битвы, но несмотря на это, в коридоре становилось достаточно людно.
Время мои недоброжелатели выбрали очень удачно — на первой перемене в понедельник директриса всегда проводила планёрку, так что шанс привлечь внимание кого-то из учителей был минимальным.
— Что молчишь? — продолжал спортсмен, не услышав от меня ни слова. — Язык проглотил? Или смелость свою растерял?
— А он в походе надорвался, — хохотнул тот, с насмешливым голосом. — Вес немного не рассчитал. Не учёл одной лишней детали.
— Ха, тебе эта "лишняя деталь" спину не натёрла? — подхватил Серый, расплывшись в противной улыбке.
Вся компания разразилась отвратительным хохотом. Но пока я решал, кому из говорунов первому вырвать язык, кандидатом на эту роль вызвался ещё один, незнакомый мне старшеклассник. Видимо, безнаказанность первых двух предала ему уверенности, и он позволил себе весьма неуместную шутку:
— Да этим педикам такое только нравится! Он удовольствие получает, когда его сзади... — но шутник не смог договорить, захлебнувшись своей кровью.
Мой удар пришёлся ему прямо в челюсть, отчего юморист отлетел к стене и, рухнув возле неё, надолго потерял своё чувство юмора. Вся шайка только и ждала этого момента. Двое смельчаков сразу ринулись на меня и, получив размашистые удары, благополучно отлетели в стороны. Но следом за ними ко мне подскочил сам спортсмен. Пожертвовав этими двумя пешками, он смог уличить момент и, сгруппировавшись, ударил мне в живот всем весом своего тела.
"Коронный удар" Серого даже в сравнение не шёл с тем, что я получил сейчас. Моё дыхание перехватило, тело само согнулось от боли, так что мой встречный удар пришёлся вскользь, едва задев противника по уху. Спортсмен, не теряя времени, сделал ещё один выпад, на этот раз проведя чёткий апперкот мне в челюсть. Моя голова наполнилась звоном, словно колокол, в глазах потемнело, и следующее, что я увидел, когда сознание немного прояснилось, был потолок школьного коридора.
В ушах всё ещё звенело, но я чётко различил хохот оставшихся противников, уже окруживших меня, чтобы неторопливо запинать ногами. Но рано они приготовились праздновать победу — мне приходилось выворачиваться из ситуаций посложнее, чем просто лежачее положение. На этот раз тело сработало чётко, и, перекатившись на бок, я с размаху ударил одного из подонков ногой в живот. Корчась от боли, тот осел на пол, а я, вскочив на ноги, ударил локтём в нос ещё одного стоящего у меня на пути противника и, оттолкнув его обмякшее тело в сторону, сам отступил спиной к стене.
Из шайки на ногах остались только трое. Такое соотношение я вообще не считал численным преимуществом, поэтому позволил себе немного расслабиться и улыбнуться прямо в лицо оторопевшего спортсмена.
— А тебе, вижу, смелости не занимать, — проговорил я, отвечая на первый его вопрос. — Но вот умом ты точно не вышел. Пора уже понять, что не тебе с твоими шестёрками на меня рыпаться!
— Ах ты педик конченый! — взревел спортсмен, вновь сжимая кулаки. — Ты сам не понял, на кого нарвался! И тебе, и твоей мужебабе теперь хана!
Я одним прыжком достиг нахала и точным ударом в грудь отбросил его к стене. Спортсмен выстоял и даже пытался контратаковать, но я, схватив его руку, вывернул её, заставив подонка скорчиться от боли. Двое оставшихся отморозков оказались сообразительнее и, даже не пытаясь прийти на помощь главарю своей банды, спешно ретировались куда-то в окружающую нас толпу.
— Не... смей... говорить... такие... слова... про... девушек! — внушал я спортсмену, подкрепляя каждое своё слово ударом в его стремительно распухающую рожу.
— Да что же это такое?! — раздался из толпы истеричный голос завуча Татьяны Андреевны. — Разнимите их, они же друг друга поубивают!
Не обращая внимания на её вопли, я продолжал бить подонка уже обеими руками, прижав его к стене. Разумеется, никто из учеников даже не рискнул бы близко подойти ко мне в такой момент. Я сам не помнил себя от злобы, и неизвестно, когда бы ещё остановился, если бы подоспевший физрук не отволок меня в сторону, умело скрутив руки за спиной. Толпа учеников вокруг гудела на все голоса, переваривая только что произошедшее, но мне уже не важно было, что они говорят и думают обо мне. Никто, больше никто из них не рискнёт называть Свету такими грязными словами, чего бы мне это ни стоило!..
Уже через десять минут я сидел на стуле возле учительской в пустом коридоре, ожидая решения своей судьбы. Второй урок был в самом разгаре, но директриса Нина Викторовна, завуч Татьяна Андреевна, моя классная Ольга Витальевна и почему-то учитель геометрии Николай Петрович собрались на экстренное совещание, оставив свои классы заниматься самостоятельно.
Я слегка потёр подбородок. Челюсть ныла, но все зубы были на месте. Рёбра тоже были целы, и это главное, а синяки сами заживут. Мне не раз приходилось участвовать в драках и в моей предыдущей школе, но до такого откровенного мордобоя на глазах у всех ещё не доходило. И если в средних классах всё ограничилось бы вызовом родителей, то теперь дело пахло как минимум исключением из школы, а то и судебный разбирательством.
Мои недобрые мысли прервал знакомый мне стук туфелек, раздающийся где-то в конце коридора за углом. Шаги были очень частыми, почти переходящими на бег, и скоро их обладательница предстала моему взору в своём розовом сарафанчике и с нескрываемым беспокойством на лице.
— Андрей, я только что всё услышала, и сразу же отпросилась с урока, — затараторила она дрожащим голоском. — Как же так, зачем всё это?
— Да так, — я сделал неопределённый жест рукой. — Встретились случайно в коридоре, ну и, слово за слово, пришлось набить им морды.
— Нет, я знаю, это всё из-за меня! — Света смотрела на меня глазами, полными слёз. — Зачем, ведь можно было как-то по другому. А теперь что будет?
Девочка с испугом покосилась на дверь учительской, за которой, судя по возбуждённым голосам, во всю шло обсуждение моей дальнейшей судьбы.
— Ничего, он и не из таких передряг выпутывался! — раздался совсем рядом задорный голос Лены. Всё-таки, подкрадываться незаметно — это её талант.
— А ты здесь откуда? — удивился я. — Почему не на уроке?
— Ну ничего себе! И это твои слова благодарности за то, что я пришла поддержать тебя в трудную минуту? — возмущённо проговорила Лена. Потом, переведя взгляд на Свету, добавила: — Может быть, ты нас всё-таки познакомишь?
— А, ну да, — опомнился я. — Это Лена, моя сестра. А это Света, моя подруга.
— Очень приятно, — улыбнулась Лена.
— И мне, — растерянно пролепетала Света. Похоже, она всё ещё не могла прийти в себя от того, что кто-то в школе, кроме меня, так просто заговаривает с ней. — Я прошу прощения, это из-за меня твой брат...
— Не говори глупостей! — перебила её Лена. — Этот оболтус и сам хорошо влипает во всякие неприятности. А другие за него потом красней!
— Тебя вообще никто сюда не звал! — проговорил я сквозь зубы, но тут же поморщился от боли в челюсти.
— Ой, у тебя тут будет такой синяк! — обеспокоенно проговорила Света, внимательно посмотрев на моё лицо.
— Да это ерунда, видела бы ты, на что теперь похожи морды тех подонков! — я кисло усмехнулся.
— Нет, поглядите на него, он ещё и хвастается! — возмутилась Лена. — А что, ты думаешь, скажут их родители, когда они придут домой в таком виде? Уж точно, молчать не будут!
— Ничего, пусть с себя спросят за такое воспитание, — хмуро ответил я.
— Ох, ну ты неисправим, братик, — покачала головой Лена. — Ну ладно, я всего на минутку отпросилась, мне обратно на урок пора.
Повернувшись к Свете, она добавила:
— Давно хотела с тобой познакомиться. Жаль, конечно, что при таких обстоятельствах, но от Андрея ничего лучшего и ждать не приходится. Ты это, заходи, если что, к нам в гости. Ну ладно, пока, я побежала!
И, не дожидаясь ответа, сестрёнка умчалась прочь по коридору, обратно в свой класс. Проводив её взглядом, я повернулся к Свете. Девочка смотрела на меня глазами, полными тревоги.
— Ты думаешь, правда всё обойдётся, да? — спросила она меня вновь дрогнувшим голосом.
— Что будет, то будет, — ответил я. — В любом случае, я ни о чём не жалею.
— Ох, Андрей, зачем ты так добр ко мне? — пролепетала Света, отвернувшись, чтобы скрыть навернувшиеся слёзы. — Я, пожалуй, тоже пойду на урок. Удачи тебе!
И, развернувшись, девочка так же быстро зашагала обратно в конец коридора. Возможно, мне показалось, но я видел, как вздрогнула её спина от беззвучных слёз, прежде чем её розовый сарафанчик скрылся за углом.
Едва её шаги затихли, как дверь учительской открылась и на её пороге появилась завуч Татьяна Андреевна.
— Заходи, Крутунов, — произнесла она одновременно с укором и какой-то горечью.
По её виду можно было догадаться, что меня ждал очень серьёзный разговор.
* * *
|
|
|
|
|
* Рассказы
* Картинки * Комиксы * Фото-арт * Анимашки |
Ваши истории * Фото * Мисс Транс * Вопросы * Логи * Знакомства * Форум * Чат |
Методики *
Словарик * Реклама * Ссылки * О сайте * |
|---|
|
|
|
|
| ||
| ||
| ||
|
|
||
