"Ведьма!" - кричали солдаты. "Ведьма!" - бесновалась толпа. "Ведьма!" - провозглашали церковники с кафедр. Каждый в Толледо знал - в отличии от всех тех несчастных, что были сожжены по ложным доносам и из-за прихоти святых отцов Инквизиции, желавших прибрать к рукам состояние казнимых, - что Лукреция - настоящая ведьма. Ее избитое, кровоточащее тело, вжатое обвивающими его веревками в огромную вязанку с хворостом, лежало на скрипучей повозке, медленно движимой между шеренгами солдат к центральной площади. Заплывшее синяками и кровопотеками лицо было накрыто тряпкой...